На крыльях удачи - [34]

Котани изысканно улыбнулся.

— Ну, что ж… — проговорил он. — Есть у меня кое-какие проекты. Но планы, замыслы… Нет. — Он фыркнул. — Я же не Дрейк Майджстраль.

Жемчужница улыбнулась:

— Ну хорошо, тогда скажи, как продвигаются твои… проекты?

— Нормально. Остается договориться о некоторых мелочах. — Он испытующе посмотрел на Жемчужницу. — Что-то я не заметил тебя за завтраком.

— У меня в номере было немного фруктов. Я сегодня выступаю на гонках, не забывай.

— Букмекеры барона ставят на тебя пять против трех.

— А как насчет герцогини?

— Поровну.

— Пожалуй, мне стоит притвориться хромой. Это может слегка повлиять на ставки.

Жемчужница выпрямила ногу и задумчиво помассировала бедро.

— Стало быть, ты собираешься выиграть?

— А как же. Ты меня знаешь, Котани. Я не проигрываю в соревнованиях. И потом… — Она заговорщически улыбнулась. — Я только что с гоночного поля. Пока все завтракали, я маленько потренировалась. Я знаю пару-тройку хитростей, с которыми ее милость вряд ли сталкивалась, выступая в любительской лиге. — Жемчужница сделала несколько шагов, чуть прихрамывая, и нахмурилась. Она решила, что стоит хромать не так сильно.

Котани, улыбаясь, смотрел на ее игру.

— Я-то, конечно, поставлю на тебя.

— Спасибо, Котани. Твоя вера воодушевляет меня и придает уверенности. В деньгах ты всегда соображал.

— Барон Сильверсайд.

Услышав голос Майджстраля, барон зарделся, бакенбарды его вздыбились, словно щетина на загривке озлобившегося зверя. Руки Майджстраль ему не подал, да барон (как показалось Дрейку) этого и не заметил.

— Майджстраль, — отозвался барон.

— Барон, честное слово, я вынужден пожаловаться на ваших полисменов. Я понимаю, что они обязаны выполнять свои служебные обязанности, но от их работы одни неудобства, и только.

— Майджстраль, — снова проговорил барон. Глаза его покраснели, голос охрип. «Наверное, — подумал Дрейк, — не спал всю ночь и орал на подчиненных».

— Они копались в моих сумках и конфисковали многое из личных вещей сразу же, как я сюда прибыл…

— Майджстраль.

Цвет лица барона неумолимо стремился к фиолетовому краю спектра.

— А прошлой ночью, — продолжал Дрейк, — целая банда ваших людей ворвалась ко мне в номер, когда мы с моими помощниками отдыхали. И поскольку мистер Кингстон, как официальное лицо, уже успел лишить меня средств, необходимых для работы в рамках моей профессии, я рассматриваю визит полиции как ограбление и оскорбление личности. Уверен, это не та репутация, которой добивается станция Сильверсайд в глазах гостей. Я лично хотел обратить на это ваше внимание, барон. А ваша репутация, на мой взгляд, такова, что, не сомневаюсь, вы захотите персонально во всем разобраться.

— Если это сделали вы, Майджстраль…

Майджстраль разыграл неподдельное изумление.

— Это никак не мог сделать я, барон, если только ваша полиция не проявляет полную некомпетентность либо если в ее рядах не процветает коррупция, но я уверен, что это не так. На самом деле они просто излишне официозны и неловки. — Он улыбнулся. — Во всяком случае, я не сомневаюсь в том, что вскоре к вашим агентам обратится некто, кто предложит вам выложить разумную сумму за коллекцию баронессы. Тогда вы и ваша станция обретете потрясающую популярность, и уж популярности этой не будет цены. Приятного вам дня, мой господин.

Барон промолчал. Похоже, он лишился дара речи. Майджстраль обнюхал его уши и удалился.

К слову сказать, барону сегодня было не до разговоров.

Роман сидел в своей комнате и занимался шитьем. Как правило, он поручал это дело портным или роботам, но ему вовсе не хотелось растолковывать какому-нибудь портному, для чего именно понадобился этот конкретный предмет. Поэтому Роман орудовал иглой, подшивая край мешка, которому в дальнейшем предстояло где-то парить, будучи управляемым с дистанционного пульта.

На столе перед Романом лежал еще один разрабатываемый им проект. Слуга составлял родословную Майджстраля.

Роману всегда не давало покоя то, что, в то время как свою генеалогию он знал на протяжении десятков тысячелетий, вплоть до дней основания Империи и времен первых хозалихских завоеваний, отсчет родословной Майджстраля обрывался временем покорения Земли.

Любовь Романа к порядку из-за этого сильно страдала. Ему казалось, что в том, что родословная слуги длиннее, чем у хозяина, есть что-то неправильное.

Вот потому-то он предпринял генеалогическое расследование. Давным-давно он попытался связать происхождение Майджстраля с фигурой Жана Паризо де ла Валетта, однако доказать это оказалось трудновато, и не только из-за того, что в данном случае имела место внебрачная связь. Роман копнул глубже и обнаружил в совершенно другой ветви генеалогического древа семейства Майджстралей имя Алтан-Хана, личности пускай и не столь достойной восторгов, как де ла Валетт, но зато более прочно угнездившейся на ветвях генеалогического древа.

Слуга продолжал поиски, но после его многолетних изысканий оказалось, что древо рода Майджстралей плодами не изобилует. К безмолвному огорчению Романа, выходило, что его хозяин — потомок всего-навсего безжалостного бунтаря-мальтийца, которому удалось заслужить имперские почести и аристократические титулы, посвятив себя угнетению своего же собственного народа.