На крыльях удачи - [61]

– Он был первым европейцем, которого пригласили участвовать в соревнованиях памяти Эдди Айкау, проходивших на Гавайях в Ваймеа-Бей. Это самые крупные соревнования по большим волнам. И наш парень здесь – настоящая легенда. Конечно, многие думали, что он сошел с ума, отказавшись от открывавшихся перед ним перспектив. Но дело в другом. Пока Мак путешествовал в поисках волны, его лучший друг и партнер по серфингу Ник, с которым они всегда вместе катались и участвовали в соревнованиях, погиб во время теракта. В тот день, когда Мак должен был выиграть европейский чемпионат, Ник просто оказался не в том месте. Ба-бах – и игра закончилась.

Я уставилась себе под ноги, не в состоянии вымолвить ни слова.

– После этого Мак просто не захотел путешествовать без Ника и предпочел остаться в Донеголе, чтобы участвовать в международной программе. Видишь ли, Мак думает, что принесет гораздо больше пользы, если сможет с помощью серфинга объединить детей с севера и юга. И ты знаешь, его программа действительно работает. Для Мака это намного важнее, чем слава и деньги. Я думаю, это в основном из-за смерти Ника он стал таким нелюдимым. Мак больше не хочет сближаться с людьми, чтоб потом не страдать.

Слова Дэйва с трудом укладывались в моей голове. Господи, бедный Мак! Бедный Ник. Неудивительно, что он превратился в человека с закрытым и весьма непростым характером. От рук террориста погиб его лучший друг. О подобном я только в газетах читала. Теперь мне стало понятно, почему Мак сразу невзлюбил меня. Я задавала дурацкие вопросы о религии, а потом назвала его террористом. Господи, какой ужас! Я, совершенно не желая этого, ударила Мака по самому больному. Да, жизнь у него совсем не сладкая. Он испытал много горя, но тем не менее не только не сломался, но и нашел в себе силы что-то изменить в этом мире. И ведь как-то раз он пытался поделиться со мной своим горем, когда говорил, что и ему приходилось испытывать страх и даже плакать. Он пытался раскрыть мне свое сердце и рассказать о Нике. А я тогда этого не поняла. Мак был храбрее меня. И уж конечно, намного храбрее Дэна. В отличие от него Мак не красовался перед камерой, а делал настоящее дело. Немудрено, что моя профессия показалась ему незначительной. И в данном случае я с ним согласна. Да, Мак Хеггарти настоящий святой, черт побери. Теперь мне понятно, почему он не захотел со мной целоваться. Он слишком хорош для меня.

– Извините, если прерываю, – вмешалась Фай в монолог Дэйва, готового, по-видимому, бесконечно говорить о своем друге, – но кто-нибудь видел Мака, после того как он поймал волну?

– Нет, мне тут Дэйв рассказывал… – Я перехватила встревоженный взгляд подруги и посмотрела в сторону океана.

Дэйв подался вперед и, прикрыв рукой глаза, тоже уставился на волны.

– Да с ним все в порядке, – беспечно проговорил он. – Мак покорял волны намного больше этой.

– Слава Богу. Так давайте расслабимся и получим удовольствие от шоу. – Я поудобнее устроилась на скамье.

– Может быть, но разве это не его доска плавает там внизу, у камней?

Я резко выпрямилась.

Фай была права. Внизу, зажатая между двух камней, белела доска Мака. Вид у нее был сильно побитый. Страх сжал мое сердце.

– Господи, Дэйв, это же борд Мака, – запинаясь, произнесла я. – Черт возьми, а где же он сам?

Быстро вскочив со скамьи, Дэйв подошел к краю обрыва. На этот раз он выглядел слегка встревоженным. Мы с Фай, весьма обеспокоенные, присоединились к нему. «Господи, пусть с ним будет все в порядке, – молилась я про себя. – Господи, только не дай ему утонуть».

Мы до боли в глазах всматривались в полосу камней, тянущуюся вдоль всего берега. Но кроме доски Мака, торчавшей среди огромных булыжников, словно надгробная плита, мы так никого и не увидели. «Если это месть за мое легкомысленное отношение к церкви и шутки, то я искренне в этом раскаиваюсь, – на всякий случай обратилась я к Богу. – Только не надо карать меня таким образом».

Неожиданно огромная волна размером с двухэтажный автобус с грохотом обрушилась на риф, выбив из камней доску Мака, и та, стрелой пролетев по воздуху, вдребезги разбилась о прибрежные валуны.

– Господи помилуй! – закричала Фай. – Где мой брат?

– Боже всемогущий, – присоединился к нам Дэйв, – это все очень нехорошо выглядит.

– Черт возьми, – завизжала я, не в силах больше сдерживаться, – да он утонул!

Мы подбежали к краю обрыва и беспомощно уставились на волны. Мокрая взвесь застилала глаза. Весь океан вплоть до самого горизонта был в полосах белой пены, предвещавших появление очередной гигантской волны.

– Помоги ему, Дэйв! – в отчаянии закричала я, балансируя на самом краю обрыва. – Вызывай спасателей!

– Да он сам спасатель!

– Тогда вызови спасательный катер, или вертолет, или морских пехотинцев, или еще кого-нибудь. Мне все равно. Пусть это будет Флиппер, чертов дельфин. Только не дай ему погибнуть. – Меня начали душить слезы. Я не понимала, что со мной происходит и почему я так бурно реагирую. Судя по озадаченному выражению лица Фай, она была удивлена не меньше.

– Успокойся, Милли, – произнесла она ровным, уверенным голосом. – Мы найдем его.