На крыльях удачи - [42]

Я тряхнула головой и постаралась поскорее вернуться к действительности, торопливо глотнув из своего пластикового стакана. Горячая жидкость немедленно обожгла язык. Господи, и о чем я только думала? С тех пор как мы с Фай оказались в Донеголе, этот парень только и делал, что издевался надо мной. Он нагрубил мне, когда я задала вполне невинный вопрос о религии. В его глазах я – капризная принцесса, хотя обращался он со мной отнюдь не по-королевски. К тому же к моей затее с серфингом Мак относился с той же верой, что и мои родители, считавшие меня неспособной добиться успехов на актерском поприще. Все, мне надо сконцентрироваться. Я не собираюсь заводить банальную интрижку с красавцем преподавателем, как какая-нибудь лыжница с белозубым инструктором. На этот раз мне необходимо сосредоточиться на своей карьере. Я не собиралась упускать шанс, который заслужила, вкалывая как проклятая на подработках. У меня цель, и этот человек должен помочь мне ее достичь. Конец истории.

Но вообще-то надо отдать Маку должное – носить гидрокостюм он умеет.

Фай пихнула меня в бок и кивнула в сторону пляжа.

– Милли, давай уже иди.

– Куда это я должна идти?

– Туда, дуреха, к моему братцу. Только не говори, что не заметила среди пузатой мелочи того огромного парня в резиновом костюме. – Фай хитро подмигнула.

Я пожала плечами и начала внимательно изучать остатки дешевого шоколада на дне стакана.

– Я не могу вот так просто подойти к нему.

– Почему нет? – пронзительно закричала Фиона. – Ты что, оставила свои ноги в бассейне?

– Нет. Но, кажется, он сильно занят, и я не хочу ему мешать.

– Да это обычный урок с кучкой детворы. Мак спокойно сможет отвлечься на десять минут.

– Обычный урок? Фай, а если во время нашего разговора какого-нибудь ребенка смоет волной и он утонет? Тогда Мак попадет в тюрьму и потеряет все – работу, репутацию и…

– Господи, Милли, и чем только у тебя голова забита! – Она резко столкнула меня с парапета. – Все, хватит придумывать всякие отговорки. Иди к нему и с раскаявшимся видом просись обратно в ученики. Умасли его как-нибудь, пока он не согласится провести с тобой занятие. И кстати, можешь заодно попросить у него прощение за недостойное поведение в доме его матери.

– Спасибо, Фай, – проворчала я мрачно и медленно направилась к группе детей. – Ты всегда знаешь, как поддержать меня.

С трудом пробираясь сквозь горы морских водорослей и то и дело спотыкаясь о торчащие из песка булыжники, я пыталась мысленно выстроить наш разговор. Но приблизившись к Маку и ватаге шумных ребятишек, поняла, что в голове у меня крутятся только два вопроса: «Неужели я у него самый бестолковый ученик?» и «Как бы выглядел Мак, если б я его умаслила в буквальном смысле этого слова?»

Меня прошиб пот, несмотря на ледяной ветер, обжигавший пропитанную хлоркой кожу. Прежде чем я успела сообразить, мои руки автоматически достали из кармана блеск и я начала тщательно красить губы.

– Эй, посмотрите на эту дамочку, – закричал один из парней в резиновом костюме, который был ему велик размера на три. – Она для тебя губы красит, Мак.

– Что, правда? – громко заорал в ответ его приятель.

– Я тебе точно говорю. Она, наверное, влюбилась в Мака и хочет поцеловать его в губы.

– Нет, она просто хочет покататься с ним.

– Покататься с ним! – загалдели оба сорванца, завиляв бедрами а-ля Том Джонс. – Эта дамочка хочет с тобой покататься, Мак.

Я торопливо спрятала блеск обратно в карман и, притворившись, будто не слышала двух шутников, гордо продефилировала мимо. Похабные замечания прыщавых подростов не должны меня смущать… В конце концов, я взрослая тридцатилетняя женщина. Правда, очень испуганная…

– Патрик О’Коннэл, не груби старшим, – чувствуя мою неловкость, сделал замечание мальчику один из учителей – тот, что помоложе. Однако улыбку с лица не убрал.

– Ричард Фитцджеральд, еще раз скажешь «покататься», зажарю собственными руками, – пригрозил второй преподаватель.

Мак тихо рассмеялся и удивленно изогнул бровь. Это выражение сохранялось на его лице по мере моего приближения. Не произнося ни слова, он просто молча смотрел на меня.

– Еще раз здравствуй, – постаралась я сказать как можно небрежнее. – Я тут подумала, дай-ка подойду к тебе, поболтаю.

– Ну давай выкладывай, что там у тебя. – Мак скрестил на груди руки.

Я замотала головой, поскольку предпочитала говорить наедине, без тридцати пар ушей за моей спиной.

– Она хочет остаться с тобой наедине. – Патрик О’Коннэл громко присвистнул.

– У-у-у… – заверещали остальные.

Черт, бурная реакция подростков сильно осложняла мое и без того тяжелое положение. Но я решила не отступать.

– Ты можешь уделить мне пару минут?

– Чтобы покататься, – полушепотом добавил Ричард Фитцджеральд.

– Я не могу оставить без присмотра учеников. – Мак равнодушно пожал плечами. – Тебе придется говорить при детях. Только постарайся не ругаться, как в доме моей матери. Все-таки невинные уши слушают.

Ну хорошо, умник, вот это ты зря сказал. К тому же ватага его малолетних бандитов совсем не походила на невинных овечек. И если этот чертов О’Коннэл не перестанет делать неприличные движения языком, то мне придется серьезно поговорить с его преподавателем.