На крыльях мужества - [29]

Старый Шериф-Бобо имел кузнечную мастерскую на главной дороге из Ургенча в Бухару. Он чинил повозки, обтягивал железными ободьями колеса, ковал омачи, кетмени и много лет делал мелкие починки крестьянам.

Долгую жизнь прожил Шериф-Бобо на перекрестке пыльной проезжей дороги и вывел в люди семерых сыновей: трое из них стали медниками на большом базаре в Ургенче, двое с караванами ходили по бесконечным дорогам Азии, а два последних, еще подростки, помогали отцу в мастерской.

Когда пришли первые тревожные известия о нашествии страшных, жестоких монголов, Шериф-Бобо стал настойчиво расспрашивать проезжих, сходил в соседнее селение к дамулле и пришел к определенному решению: надо бросить свою мастерскую, взять с собой нож, топор и полукопье и отправляться в Ургенч к старшим сыновьям, чтобы вместе защищать от врагов старый родной город.

Он собрал все свои инструменты, спрятал их в яме, туда же сложил запасы ячменя и пшеницы, засыпал все соломой и песком… Оседлав старую рыжую кобылу, нагрузил на нее переметные сумы с домашним имуществом и едой и направился в Ургенч. Рядом с ним шагали два младших сына и старушка жена.

— Теперь настало время, о котором говорят только в старых сказках: пришли враги беспощадные и злобные, и нам всем нужно браться за оружие и выйти биться со злодеями. Старый Шериф-Бобо покажет молодым джигитам, что он тоже может защищать родную землю и умирать за нее.

В Ургенче Шериф-Бобо нашел своих сыновей уже готовыми к борьбе. Они гремели железными молотками, изготовляя мечи и наконечники копий. Все пятеро получили свои места на городских стенах, где им предстояло избивать и сбрасывать взбиравшихся монголов.

У старого оружейника Беркуша-Пехлевана была внучка Огуль-Бостан. Она мирно жила в городе, занималась хозяйством в доме своей матери. Когда она увидела, что кругом соседи поднимаются на борьбу, она сказала:

— Я покажу всем, что наши девушки так же смело и самоотверженно встанут на защиту родных древних стен, как и наши джигиты.

Будучи крепкой и выносливой девушкой, она с раннего утра, стоя на стене, без устали забрасывала камнями появлявшихся монголов. Ее заметили, и один старый, богатырского вида монгол взялся ее уничтожить. Три раза уже взбирался он на стену, но принужден был отступать, забрасываемый камнями.

— Я доберусь до этой проклятой девчонки! — кричал монгол и упорно снова взбирался по лестнице.

Ему уже удалось схватить ее за руку и выхватить меч. Огуль-Бостан как тигрица бросилась на него, обхватила за шею, и они вместе полетели вниз на камни, где оба разбились.

У монголов было страшное оружие — горшки с зажигательной жидкостью; они швыряли их в дома, и тогда деревянные части вспыхивали, как солома.

Но ургенчские женщины поднялись все, как одна, на защиту своих жилищ: они тушили пожары, рубились мечами, поражали стрелами, укрывали раненых, и злобные хищники ничего не могли с ними поделать.

Мухаммед-Пулад-Уста имел определенное место на стене, откуда он очень удачно и ловко сбивал поднимавшихся монголов ударом топора на длинной ручке по черепу. Это вызывало их бешенство. Они подкатили и поставили против места, где он стоял, метательную машину, которая швыряла большие камни и обрубки дерева. На крыше этой машины они поместили несколько отборных лучников. Пулад-Уста, прикрываясь щитом, удачно продолжал свое дело. Внезапно, точно стая дроздов, взвились стрелы над стеною. Стойкий герой упал, тяжело раненный. Его нельзя было оттащить в безопасное место, так как стрелы летели непрерывно. Тогда его маленький внук стал подползать и складывать стенку из камней. Она медленно поднималась и в конце концов прикрыла раненого защитника, позволив приблизиться жене, которая обмыла и перевязала его раны.

Шли дни, шли недели и месяцы, монголы продолжали нападать на Ургенч, карабкаясь на стены, а защитники так же упорно и мужественно сбивали и отбрасывали их. Прошло полгода, а город оставался столь же неприступным!

Восточные летописцы говорят, что, не получая известий о падении и сдаче Ургенча, Чингисхан свирепствовал, казнил без надобности сотнями пленных и посылал грозные приказы сыновьям, требуя скорейшего захвата столицы Хорезма. Он их обвинял в том, что они только пьянствуют, ссорятся и действуют недружно. Наконец он повелел, чтобы главным начальником монгольских войск был младший сын Угедей, а Джучи и Джагатай ему подчинялись.

Для более успешной осады Чингисхан прислал китайских мастеров. Они построили огромные машины-катапульты, мечущие тяжелые камни, зажигательные стрелы и сосуды с горючей жидкостью. Монголы пригнали пленных, заставили их засыпать большой ров, окружавший город. Тогда удалось придвинуть катапульты ближе к стенам, и они стали разрушать и поджигать город. Горючая жидкость вызывала сильные пожары в Ургенче, где большая часть построек была деревянная.

Затем Джучи приказал пленным сделать под стеной и под одной башней подкоп, по которому отряд монголов проник в город и занял квартал. Впервые на башне поднялось монгольское знамя Джучи — белое, с семью концами. Однако другие кварталы продолжали отчаянно защищаться, и монголам приходилось завоевывать улицу за улицей, неся огромные потери.