На Краю - [40]

— Вы отсюда не улетите.

— Допустим, — я повернулся и заглянул ему прямо в глаза. — Но я вас так сильно ненавижу, что мне не страшно умирать. Да я на том свете утешаться буду, что с носом вас оставил! Вики тем более терять нечего. Так что давайте, решайте. И не надо мне пудрить мозги, что вы ничего не можете.

Я не лгал генералу, я был готов выполнить то, что сказал. Много раз за последние недели я прощался с жизнью, и теперь почти не боялся ее потерять. На кону было нечто большее, а времени почти не осталось. Полицейских с Края нужно было уводить немедленно, иначе количество жертв увеличится на несколько порядков. В последние дни на Онтарио я занимался тем, что сидел у визора. Наблюдал импровизированные митинги и даже познакомился заочно с парочкой новоявленных лидеров «движения освобождения». Они очень здорово и проникновенно говорили о том, что «нельзя и дальше терпеть унижения», что «каждая планета должна стать свободной, и для этого мы объединим все силы». И люди слушали эту чушь и соглашались.

Так всегда было. Люди с легкостью велись на красивые слова. Иногда эти слова бывали искренними, но чаще все оказывалось иначе. Слова моего отца принесли многим смерть, но никому — свободу. За всю свою жизнь сенатор Олег Артемьев сумел подарить свободу одному человеку — мне. Оградив меня от печати и от «присяги», создав мне новую биографию. Но за эту свободу мне пришлось дорого заплатить. У меня никогда не было нормальной семьи, а потом не стало и родины. Я не мог оставаться на Шторме.

Отец умер, когда мне было десять лет, но я даже не побывал на его похоронах, чтобы не раскрылась тайна моего происхождения. «Ты должен быть свободен, сынок» — воистину навязчивая мысль.

Спустя семь лет умерла и мать. Без печати у меня был один путь — на Край. Туда я и отправился, и в этом неухоженном, непричесанном мире пришел в себя. Я ведь почему выбрал стезю космического торговца, капитана грузового корабля? Для таких людей дом — весь Край, а зачастую и вся Галактика. Что способно заменить родину? Только целый мир. Теперь этот мир менялся на моих глазах, и я не мог этого предотвратить. Но мог направить эти перемены немного в другое русло. И межзвездная связь казалась мне меньшим из двух зол.

Я знал — мне никогда больше не будет на Краю так хорошо и спокойно, как раньше, но это «раньше» уже никому не под силу вернуть. Даже Братству Тени, хотя тут я ни за что ручаться бы не стал. С м-связью Галактика изменится за какой-то десяток лет. Лучше она станет или хуже, я не мог предположить. Может, и хуже, если принять за аксиому мысль, что к худшему любые перемены. Я хотел одного — чтобы никто не погибал во имя чужих идей. Тысяча несправедливостей все же предпочтительней одной смерти — я научился этому дома, на Шторме.

Генерал Полянский многого не знал обо мне. Для него я был обычным торговцем, одним из тысячи. Но по моему лицу он, кажется, понял, что к моим словам стоит отнестись серьезно. И потом, я предложил ему хорошее решение. Все-таки он был генералом СБС и лично отвечал за поиски Анны Бовва, а раз так, он наверняка ярый сторонник союзной власти и вся эта возня на Краю раздражает его безмерно. Я дал ему шанс приструнить всех своих недругов-сепаратистов и одновременно выслужиться.

Так оно и получилось.

— Сколько дней вам нужно? — спросил генерал.

— Я не буду называть вам конкретный срок. Мы вернемся на Онтарио и включим систему слежения. Больше вы нас не потеряете, — я заговорил сухо, по-деловому. — Как только мы узнаем, где Бовва, я свяжусь с крейсером, и вы ее заберете. Но с этого момента вся излишняя полицейская активность на Краю должна быть прекращена, а обстановка — стабилизирована. Не мне вас учить, как это делается. Умеете. Вспомните Шторм.

Генерал посмотрел на меня долгим взглядом.

— Возвращайтесь на свой корабль, капитан, — сухо сказал он. — Завтра я свяжусь с вами, чтобы подтвердить свое согласие. Если у меня получится. Обещать что-либо я не могу.

Что ж, это было по-своему честно. Генерал протянул мне руку, и я ее пожал.

Мы высадили Полянского возле Конторы и отправились на космодром.

— Скажи, капитан, а ты не боишься, что появление м-связи спровоцирует на Краю Галактики настоящую войну за независимость? К чему тогда будут все твои старания? — спросила Вики, когда мы вернулись на «Птаху».

— Вряд ли. Видишь ли, люди ведь в большинстве случаев тяжелы на подъем. И если смертельная опасность не будет угрожать им лично и их близким, никто и не подумает высказывать возмущение. Сейчас они напуганы, они ждут десанта чуть ли не на каждую планету и действительно готовы защищать свои дома. Межзвездная связь лишит их прежней свободы тихо и аккуратно, так, что никто и не заметит. Ну, или почти никто.

— А ты? Что ты будешь делать? Ты же не хочешь всего этого: тотального контроля, камер везде, постоянных проверок, печати для всех. Но если ты и вправду найдешь Анну, это станет реальностью.

— Анну я найду, не сомневайся. Уговор дороже денег, слыхала такую пословицу? А насчет остального… Всё изменится не сразу, понадобятся годы. А я лет через двадцать стану старым брюзгой и окопаюсь где-нибудь на Онтарио. Буду пить в баре и рассказывать капитанские байки. И всякая свобода мне будет до лампочки.