На краю бездны - [12]

Через дорогу находится сквер, и я, с усилием толкнув калитку, захожу в него. Он совсем малюсенький, по сути, всего лишь детская площадка, несколько качелей и горка, да еще крошечная эстрада посередине, но зато отсюда открывается отличный вид на деревню и на бухту. Вдали виднеется Блафф-хаус, безмолвный и безжизненный. Он чем-то неодолимо притягивает меня, я чувствую связь с ним даже отсюда. В этом есть нечто гипнотическое, он как черная дыра у самого моря, которая засасывает в себя все, даже солнечный свет. Меня вдруг охватывает необъяснимая уверенность, что это именно то место, откуда спрыгнула Дейзи.

Я заставляю себя оторваться от дома и скольжу взглядом дальше. Вдалеке, еле различимый за водной гладью, виднеется соседний городок. Молби. По сравнению с Блэквуд-Бей просто мегаполис. Там крупные жилые массивы, новостройки с аккуратными лужайками и дорогими машинами, припаркованными в проездах. Там школы, супермаркеты, рестораны быстрого питания, а также крохотный кинотеатр и одинокий ночной клуб. С таким же успехом мог быть расположен и в миллионе миль отсюда.

Я решаю выпить чего-нибудь горяченького, прежде чем вернуться в Хоуп-коттедж. В середине Слейт-роуд я заметила кафе и теперь туда направляюсь. Я переступаю порог, и дверь за мной с грохотом захлопывается. Это натуральная забегаловка: клеенчатые скатерти, мисочки с кубиками кускового сахара в бумажных обертках, яйца и жареная картошка, чай, который подают в щербатых кружках. Свободных столиков более чем достаточно. На стойке в глубине зала помаргивает миниатюрная новогодняя елка; на конце каждой ее синтетической ветки мигает пошлый светодиод. Я заказываю кофе у женщины, которая стоит за стойкой в безупречно-белом фартуке и затемненных очках. Ей лет, наверное, сорок с небольшим, ее слишком рано поседевшие волосы коротко подстрижены – с этой стрижкой пикси выглядит она очень стильно.

Не успеваю я усесться за столик со своим кофе, как дверь распахивается и входит мужчина в прорезиненной куртке. Он невысокий, лишь немногим выше меня, и крепко сбитый. Небрит, а его длинные волосы в художественном беспорядке. Он заказывает сэндвич с беконом, и, когда оборачивается, чтобы выбрать столик, наши взгляды едва не встречаются, но тут он замечает какого-то парня, сидящего в углу, и подходит к нему поздороваться. Потом берет журнал и устраивается с ним в ожидании еды. Его лицо кажется мне знакомым, хотя и смутно, но я никак не могу сообразить, где же его видела. Может, в одном из роликов с моего сайта? Как бы то ни было, в его облике есть что-то магнетическое; хотя особенно привлекательным его не назовешь, он обладает особой энергетикой, от него исходят флюиды, притягивающие взгляд. Я утыкаюсь обратно в свой кофе, но уже поздно. Он заметил, как я на него таращилась.

– Славный сегодня денек, – произносит он, и я вновь смотрю на него.

Он широко улыбается, но глаза у него странные, пугающие: один темнее другого и слегка подергивается. Он откладывает в сторону журнал:

– Погостить приехали?

Я говорю, что да, и добавляю:

– Кажется, здесь довольно тихо.

– Да тут чертово затишье в последнее время, – смеется он.

– Правда?

– Ага. Вы где-то тут остановились?

Я бросаю взгляд в окошко на стайку девушек, которые идут мимо, хихикая на ходу. Не знаю, зачем я разыгрываю безразличие, просто это кажется правильным.

– Ну да. Внизу, в деревне.

Он некоторое время молчит.

– Фильмом, что ли, занимаетесь?

Прежде чем я успеваю ответить, дневной свет на мгновение приглушается, и я бросаю взгляд на улицу. Мимо окна проходит одинокий мужчина, и у меня мелькает мысль, что он преследует тех хихикающих девушек, но я говорю себе, что это разыгралась паранойя, и я просто проецирую на них опыт первых дней жизни в Лондоне.

– Я заметил камеру.

Она лежит на столе рядом с сахарницей.

– Вы меня раскусили, – улыбаюсь я.

– Да я прям настоящий Шерлок Холмс, – ухмыляется он. – Видимо, я вашу машину чиню.

– Что, правда? Вы друг Гэвина?

– Угу. – Он протягивает руку через весь стол. – Брайан. Еще пара дней, и будет ваша машинка как новенькая. У нее подвеска накрылась. – Он указывает на стул напротив. – Не возражаете, если я к вам подсяду?

– Ни капли. Я Алекс.

Он подходит и опускается за мой столик. С такого расстояния до меня доносится запах его лосьона после бритья, сладковато-пряный, хотя я улавливаю и еще какую-то ноту. Возможно, кожу. Нечто темное и грязное. Он кладет на стол свой журнал, что-то про морскую рыбалку, и тут я вспоминаю, где его видела. Одна из статей о Блэквуд-Бей, которые я проглядывала в Интернете, была посвящена кампании – в конечном итоге безуспешной – за сохранение местной станции спасения на водах, и на фотографии к этой статье был он, в желтой куртке и со стопкой листовок.

– Ну и как продвигается?

– Прошу прощения?

– Я про фильм, – смеется он.

– Да нормально, – говорю я. – Мы только начали.

– И что же народ снимает?

– Всякую всячину.

Я вспоминаю вчерашние ролики. Девушка разыгрывает сцену самоубийства. Подростки перекусывают на скамеечке у паба.

– Всё уже на сайте, заходите посмотреть.

– Может, и зайду как-нибудь. А знаете, это здорово. Приятно будет наконец увидеть нашу деревню на карте.