На край света за мечтой - [8]

Хелена могла о таком только мечтать и вновь возвращалась к реальности. Она уговорила Люцину примерить ее платье и попробовать немного перешить его, чтобы выглядеть в нем более привлекательно. Из швейной мастерской, мучась угрызениями совести, Хелена стащила ткань и обменяла ее на шаль, которая в дороге должна согреть сестру. Шаль к тому же очень подходила к темно-красному платью, отданному Люцине.

Когда они делали что-то вместе, то разговаривали по-английски. Хелена ужаснулась: находясь в Сибири, сестра почти все позабыла. Она попыталась восполнить пробелы в знаниях Люцины и настаивала, чтобы та наизусть заучила адрес семьи Нойманнов. Хелена была абсолютно уверена, что правильно помнит город и улицу, только номер дома вылетел у нее из головы. И все же Хелена решилась написать письмо другу отца. Она описала дяде Вернеру, что произошло с ее семьей, и попросила встретиться с Люциной в Паиячуа и позаботиться о девушке. При этом она втайне надеялась, что Нойманнов растрогает судьба семьи Грабовски, и Хелене непременно вышлют денег, чтобы сестры смогли воссоединиться.

Готовясь к отъезду, Хелена и другие беженцы следили за развитием событий в Европе. Союзникам как раз удалось прорвать западный немецкий фронт. Все надеялись, что войска смогут быстро передвигаться по Северной Франции. Сначала на Париж, а потом и на Берлин. Поражение Германии было лишь вопросом времени.

И вот наступил день отъезда. Молодым эмигрантам велели собраться в десять часов утра на бывшем плацу. Грузовая машина должна была отвезти их в Исфахан. Там они переночуют одну ночь в детском приюте, а на следующий день уедут из страны насовсем: сначала предстояла поездка на грузовиках, потом поездом, а затем из Бомбея на корабле в Веллингтон.

Хелена с вещами Люцины была на месте уже в половине десятого. Сестра же хотела проститься с Каспаром, чтобы им никто не мешал. Народ постепенно подходил. Другие дети и подростки не могли скрыть волнения: они, как и Хелена, пришли слишком рано. Солнце только показалось из-за хребта Эльбурс. Было тепло, и ожидающие не мерзли. Малыши играли, подростки болтали друг с другом и следили, чтобы младшие братья и сестры не потерялись.

Хелена не находила себе места. Куда же запропастилась Люцина? Она снова и снова поглядывала на большой циферблат часов на здании госпиталя и призывала себя сохранять спокойствие. Было еще рано – у Люцины оставалось двадцать пять минут. Потом двадцать, затем пятнадцать… Без пяти десять на плацу собрались все дети и подростки. Молодая женщина, не знавшая Хелену, принялась проверять всех по списку. В десять часов на плац въехал грузовик.

Хелена лихорадочно соображала. Наверное, Каспар и Люцина чувственно целовались и обнимались на прощание, в сотый раз уверяя друг друга, что это расставание временное. Возможно, Люцина совсем позабыла о времени или полагалась на то, что Хелена попросту вовремя зайдет за ней. Именно это и следовало бы сейчас сделать. Хелена приблизительно знала, где встречаются влюбленные – у ограды позади мастерской, скрывающей парочку от любопытных глаз. Но, чтобы добежать туда и обратно, потребуется добрых пять минут, если не десять…

А молодая женщина со списком уже выкрикнула имя Люцины, и остальные эмигранты забирались в кузов грузовика.

Хелене стоило бы обратиться к ней и к водителю, попросить, чтобы они подождали Люцину.

Девушка, схватив узел с вещами сестры, подошла к машине. Сердце сильно колотилось. Хелена любила Люцину, но ненавидела вечно извиняться за нее, снова и снова просить сделать для сестры исключение и лгать в оправдание, чтобы объяснить ее промахи.

И тогда негодование и досада сменились яростью. Хелене ужасно надоело находиться на вторых ролях, приносить себя в жертву ради юной сестрицы, которая к тому же не ценила этого! Люцина воспринимала все то, что делала ее сестра, само собой разумеющимся. Она даже не испытает благодарности по отношению к Хелене за то, что та не даст ей упустить единственный шанс в жизни! Наоборот, Хелена отчетливо видела перед собой недовольное лицо младшей и будто слышала: «Я сейчас приду, не будь такой…» Люцина раздраженно последовала бы за Хеленой. Потом она бы улыбнулась, извинилась и обаяла бы молодую женщину из администрации лагеря. В десять часов с копейками…

Хелена стиснула зубы. Подошла к грузовику. Молодая женщина со списком мельком взглянула на нее.

– Грабовски, Люцина? – деловито спросила она, занеся карандаш, чтобы вычеркнуть имя. Хелена раскрыла было рот, подыскивая подходящие слова. – Люцина Грабовски? – Женщина нетерпеливо повторила вопрос и махнула Хелене, чтобы та наконец забралась в кузов.

Хелена сглотнула слюну. Все мысли в ее голове перепутались.

– Да, – хрипло ответила она наконец. Кровь шумела в ушах. – Да!

Хелена была словно в трансе, когда забиралась в грузовик. Какой-то парень схватил ее за руку и помог влезть. Ни у кого, казалось, не возникло подозрений. Хелена не могла поверить, что ни один из этих молодых людей не знал Люцину. Может, они не расслышали, кого вызывали по списку? Или просто никогда не интересовались именем красивой подружки Каспара Яблонски? Хелене, конечно, повезло, что сестра не ходила ни в школу, ни на какие-либо курсы.