На красный свет - [17]
— Внутривенное вливание делали? Сможете?
— Я училась, я попробую… — нерешительно ответила Халима.
— Нельзя пробовать, когда больной ждет от тебя помощи, — говорил доктор, вызывал сам больного, делал укол, показывал Халиме, учил…
Да, многому училась она заново.
В эти минуты доктор не казался ни старым, ни больным. Руки его были крепки, взгляд сосредоточен, голос тверд.
«Это делает профессия. Овладеть профессией — это на всю жизнь дает уверенность», — думала Халима. Ей хотелось бы так же свободно, решительно, с уверенностью в своих силах делать свое дело. Но это не получалось. Вонзая в кожу больного шприц, она боялась сделать больно. Она думала о больном. А разве доктор о нем не думал? Вероятно, он думал незаметно для больного.
Медицинский персонал маленькой больницы жил дружно, несмотря на вечные распри между Зульфией и Кумри. Эти распри оставались на пороге больницы, потому что доктор требовал слаженной работы.
Его назначения выполнялись Халимой немедленно. Все часы приема она была занята. Потом — обход больных, лежащих в палатах. Потом — дежурства.
Когда Халима добиралась до своей постели в маленькой комнатушке рядом с летней кухней во дворе, она мгновенно засыпала, словно проваливалась в мягкий сугроб хлопка.
Но и во сне она продолжала работать — делала уколы, вливания, перевязки. Вереницы больных проходили перед ее глазами, они были все уже знакомы ей, и она знала о них почти все. Но яснее всего видела она и во сне старую Фатиму; казалось, на всю жизнь запомнились Халиме ее темные узловатые руки старой сборщицы хлопка, ее выдубленное ветрами лицо. Она была первой больной, которой оказала помощь Халима. Самой первой.
— Не бойся, красавица, — сказала старуха, когда Халима накладывала гипсовую повязку на сломанную руку Фатимы, — не бойся сделать мне больно — я терпелива. И разве я не понимаю, что ты хочешь мне добра? У тебя нелегкая работа, но ты не теряйся. На низкой лошади может ездить каждый: оседлай высокого скакуна!
Да, это была нелегкая работа. Бывало, что на прием приходило тридцать — сорок человек больных. Случалось, что они приходили почти все сразу. К концу лета было особенно много заболеваний. В больничном дворе становилось тесно. Мужчины сидели на корточках, курили и жевали табак. Женщины, сбившись в стайку, прижимали к себе детишек. Все терпеливо ждали. А Халима нервничала; успеть бы!
Доктор Антон Иванович был одинок. Когда-то, много-много лет назад, он и его жена, учительница, были первыми русскими людьми в округе. Потом жена доктора умерла, дети уехали в город: сначала учиться, потом работать.
Может быть, потому, что они не баловали отца вниманием, что письма их были сухи, а посещения коротки и редки, доктор привязался к Халиме. Впрочем, хмурый человек не выдавал свои чувства. Но она ощущала его спокойное и ласковое участие.
Одинока была и Зульфия, потерявшая мужа во время обвала в горах много лет назад. По-настоящему семейным домом, где всегда было весело, где стоял немолчный детский гомон, смех и песни, был дом Кумри.
Собственно, дома не было: была маленькая кибитка, в которой на кошме спали Кумри, старшая ее дочь Нурихон и двое близнецов — шестилетние мальчики, одинаковые, как два арбузных зернышка.
А где спали остальные, трудно было сказать: то в сараюшке, который доктор разрешил поставить на больничном дворе, когда Кумри взяла на воспитание еще двух сирот, то в чулане за кухней.
Пострел Ахмат нашел приют у Зульфии, которая твердила, что «ребенок же не виноват, что эта нахалка Кумри…» — и так далее. А беленькая, большеглазая русская девочка Соня жила у доктора. Сонин отец служил в Кошчинаре конюхом. Он был вдов.
Когда он умер, Соня не ощутила всей тяжести потери: ей было три года. Зульфия заменила ей мать; это была любящая, хлопотливая и надоедающая своими заботами мама. Ну, словом, настоящая мама!
Когда Кумри взяла на воспитание первых двух детей, она была еще совсем молода. Муж ее был убит на фронте. Они любили друг друга и мечтали иметь много детей. Особенно он, молодой кузнец Исмаил, которого звали Исмаил-Палван за богатырскую силу.
И в память мужа Кумри взяла к себе двух сирот. И вырастила их. А потом — еще двух. И свой маленький домишко Кумри отдала старшей своей воспитаннице и ее детям — теперь у нее уже было двое детей. А сама поселилась в кибитке на больничном дворе. Теперь колхоз строил Кумри новый дом. Большой дом для большой семьи Кумри. А пока она, как наседка, собирала к столу своих детей, высоким, дребезжащим голосом взывая:
— Ахмат, ты опять влез на урючину? Сейчас же вниз!.. Зайнаб, перестань копаться в песке, иди вымой ручки!.. Селим, долго я тебя буду ждать?
Кумри была полна энергии; казалось, пестрая и шумная орава, окружающая ее, придавала живость ее расплывшейся фигуре, молодость ее круглому, гладкому, без морщин лицу с чуть усталыми карими глазами.
Халима была частой гостьей за столом этой необыкновенной семьи. Она приходила усталая и в первые минуты плохо воспринимала окружающее, все еще погруженная в заботы дня. Потом она как бы оттаивала и растворялась в невероятной суете вокруг стола, накрытого во дворе под урючиной.
В апрельскую ночь 1906 года из арестного дома в Москве бежали тринадцать политических. Среди них был бывший руководитель забайкальских искровцев. Еще многие годы он будет скрываться от царских ищеек, жить по чужим паспортам.События в книге «Ранний свет зимою» (прежнее ее название — «Путь сибирский дальний») предшествуют всему этому. Книга рассказывает о времени, когда борьба только начиналась. Это повесть о том, как рабочие Сибири готовились к вооруженному выступлению, о юности и опасной подпольной работе одного из старейших деятелей большевистской партии — Емельяна Ярославского.
Широкому читателю известны романы Ирины Гуро: «И мера в руке его…», «Невидимый всадник», «Песочные часы» и другие. Многие из них переиздавались, переводились в союзных республиках и за рубежом. Книга «Дорога на Рюбецаль» отмечена литературной премией имени Николая Островского.В серии «Пламенные революционеры» издана повесть Ирины Гуро «Ольховая аллея» о Кларе Цеткин, хорошо встреченная читателями и прессой.Анатолий Андреев — переводчик и публицист, автор статей по современным политическим проблемам, а также переводов художественной прозы и публицистики с украинского, белорусского, польского и немецкого языков.Книга Ирины Гуро и Анатолия Андреева «Горизонты» посвящена известному деятелю КПСС Станиславу Викентьевичу Косиору.
Ирина Гуро, лауреат литературной премии им. Николая Островского, известна как автор романов «Дорога на Рюбецаль», «И мера в руке его…», «Невидимый всадник», «Ольховая аллея», многих повестей и рассказов. Книги Ирины Гуро издавались на языках народов СССР и за рубежом.В новом романе «Песочные часы» писательница остается верна интернациональной теме. Она рассказывает о борьбе немецких антифашистов в годы войны. В центре повествования — сложная судьба юноши Рудольфа Шерера, скрывающегося под именем Вальтера Занга, одного из бойцов невидимого фронта Сопротивления.Рабочие и бюргеры, правители третьего рейха и его «теоретики», мелкие лавочники, солдаты и полицейские, — такова широкая «периферия» романа.
Роман Ирины Гуро повествует о пролетарском восстании в Забайкалье в 1905 году.
Повесть о Кларе Цеткин — выдающейся революционерке, пионере международного пролетарского движения, одной из основателей Коммунистической партии Германии.
Роман посвящен комсомолу, молодежи 20—30-х годов. Героиня романа комсомолка Тая Смолокурова избрала нелегкую профессию — стала работником следственных органов. Множество сложных проблем, запутанных дел заставляет ее с огромной мерой ответственности относиться к выбранному ею делу.
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852–1912) – русский прозаик и драматург, автор повестей, рассказов и сказок для детей. В книгу вошли сказки и рассказы, написанные в разные годы жизни писателя. С детских лет писатель горячо полюбил родную уральскую природу и в своих произведениях описывал её красоту и величие. Природа в его произведениях оживает и становится непосредственной участницей повествования: «Серая Шейка», «Лесная сказка», «Старый воробей». Цикл «Алёнушкины сказки» писатель посвятил своей дочери Елене.
В издание вошли сценарии к кинофильмам «Мандат», «Армия «Трясогузки», «Белый флюгер», «Красные пчёлы», а также иллюстрации — кадры из картин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.