На карте не значится - [47]

Эсэсовец, увидев знакомую голубую картонку, протянул руку. (Пропуск был написан действительно по всей форме, только подписи на нем были фальшивыми.)

Пока эсэсовец рассматривал пропуск, Пархомов вытащил пачку сигарет и закурил.

- Держи! - протянул он сигареты эсэсовцу. - Погрейся…

Тот снял перчатку, вытащил из пачки одну сигарету и вернул пропуск.

- А что тебе тут надо? - мирно спросил он, закуривая от своей зажигалки.- Тут сейчас только дежурный радист и его помощник.

- Вот он-то как раз мне и нужен, - неопределенно ответил Пархомов,

- А что так?

- Срочное спецзадание от майора… Понял?

- Аа-а-а-а, - протянул эсэсовец, не обращая внимание на слова Пархомова, но заинтересовавшись его сапогами. - Русские?

- Они самые… - Пархомов протянул пачку с сигаретами.- Бери еще, и я пошел. Дело срочное…

Эсэсовец вытащил еще одну сигарету, засунул ее за ухо и, отвернувшись спиной к ветру, стукнул ногой об ногу. Натягивая поплотнее фуражку, он заметил, что к радиостанции спешили два эсэсовца, делая ему какие-то знаки и выкрикивая что-то.

Часовой сделал вид, что не замечает их. Он на посту. Они отсиживаются в тепле, а он - на ветру… И если им что нужно от него, - пусть подойдут.

Пархомов тем временем прошел внутрь. Прямо перед собой он увидел крутую деревянную лестницу. Начинаясь с середины вестибюля, она верхней частью врезалась в площадку второго этажа. А внизу, по одну и другую стороны от нее, бросались в глаза двери, обитые железом, с крупными надписями: «ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ЗВОНИТЕ».

Пархомов, не задерживаясь, поднялся по лестнице и очутился на площадке второго этажа, огражденной по переднему краю деревянной балюстрадой. И здесь неожиданно лицом к лицу встретился с другим эсэсовцем, стоявшим у такой же, как и внизу, двери, обитой железом и с такой же крупной надписью: «ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ЗВОНИТЕ».

- Ты куда? - остановил его эсэсовец, преграждая дорогу автоматом. - Не видишь, что ли, что сюда нельзя!..

- У меня пропуск.

- Какой сюда пропуск? Иди вниз!..

- А я говорю - у меня пропуск! - напирал Пархомов. - Вот смотри…

Эсэсовец взял пропуск и начал его внимательно рассматривать. Радиостанцию посещали ежедневно разные посыльные: и от самого штандартенфюрера, и от майора, и от гестапо… Но в аппаратную никто из них не заходил. А этот вдруг лезет…

- Вниз, вниз иди! - повторил эсэсовец, вглядываясь в подписи на пропуске. Лампочка была тусклая и висела высоко. Видно было плохо. Продолжая держать пропуск в руке, эсэсовец пристально посмотрел в лицо Пархомова.

- А кто ты? Я ни разу не видел тебя здесь до сих пор.

- Я вместо Фрица!-ляпнул Пархомов, наивно полагая, что среди немцев Фрицы есть всюду.

- Какого Фрица? - подозрительно уставился эсэсовец на Пархомова. - Предъяви-ка мне свои документы!

- Фу-ты, ну-ты, какой строгий! На, смотри! - Пархомов выхватил удостоверение и сунул его под самый нос эсэсовца.-А это вот мне зря, по-твоему, дали?! - Пархомов сорвал с груди автомат и потряс им перед лицом эсэсовца.

- Ты этим не маши! - отстранился тот. - А документы дай! Я тебе, как и всем русским, не верю. Хоть ты и власовец, - все равно ты свинья!

Пархомов энергично сунул эсэсовцу удостоверение, но сделал это так, что тот не удержал картонку с наклеенной на ней фотокарточкой. Желая подхватить документ на лету, эсэсовец нагнулся.

Это движение стало для него роковым. Коротким, но сильным выпадом Пархомов ударил его по затылку кованым прикладом автомата, и эсэсовец беззвучно уткнулся лицом в пол. Пархомов оглянулся: «Куда бы его убрать?» Площадка была маленькая - ни одного укромного уголка! Все открыто. «Разве только в ящик…»

Около стены стоял большой деревянный ларь с наклонной крышкой. Пархомов открыл его и заглянул внутрь. Ларь наполовину был заполнен песком. «Ага, - на случай пожара…» Пархомов подхватил эсэсовца под мышки и быстро засунул в ларь. Автомат с немца снял: «Это еще пригодится…»

Действовал Пархомов быстро. Но все же наверху он находился уже минуты четыре - пять. И за это время эсэсовцы из караульного помещения уже достигли радиостанции и сейчас внизу, у входа, набросились на часового: почему тот не обратил внимание на их знаки и крики и не задержал русского. Пархомов слышал их ругань. Медлить было нельзя.

Он с силой нажал на окованную железом дверь, но она даже не дрогнула. Тогда он стал резко, с короткими перерывами нажимать на кнопку звонка… Послышался лязг задвижки, в двери открылось маленькое окошечко, и оттуда показались мясистый нос, лохматые брови и маленькие острые глазки.

- Что случилось? Что надо? - спросил радист.

- Открывай скорей! - приказал Пархомов. - Не видишь, что ли, кто я?

Немец непонимающе впился взглядом в лицо Пархомова.

- Сюда нельзя! Не разрешается!

- Открывай, говорю! Быстро! У тебя сейчас будет авария, - взрыв! Поворачивайся, черт возьми! Дорога каждая секунда!

Внизу тревожно хлопнула дверь, и в вестибюль с громкими криками ввалились эсэсовцы.

- Открывай, стерва! Или получишь сейчас вот это! - Пархомов сунул в окошко ствол автомата.

Перепуганный радист торопливо отодвинул тяжелый засов, и Пархомов вломился внутрь. Перехватив в одну руку оба автомата, он закрыл за собой дверь и задвинул засов. Также быстро он захлопнул окошко, затолкав до отказа задвижку.