На хвосте удачи - [14]

Негритянка подмигнула круглым веселым глазом:

– А пойдем-ка мимо таверны! Я знаю, Пьеру подвезли хорошее винцо, не то пойло, которым он потчует матросов. И устроим-ка мы вечерком праздник! Выпьем, чтобы море перед хозяином стелилось ровною дорогою, чтобы не сильно он маялся, бедняжечка, и каждый ветер был попутным. А ты подожди здесь, нечего тебе делать в кабаке среди пьяных мужиков!

Нати стояла поодаль, когда увидела, что к таверне своей танцующей походкой идет Карла. В дверях девушка столкнулась с Дорой. Видимо, сильно, потому что Карла зашипела и сказала что-то резкое на языке, которого Нати не знала. Негритянка шарахнулась, едва не уронив завернутую в передник бутылку. Заметив ее испуг, Карла насмешливо усмехнулась, добавила что-то да еще сделала рукой странный быстрый жест – словно нарисовала что-то в воздухе.

Едва девица вошла в таверну, Дора кинулась следом, несколько раз плюнула на порог, очертила босой ногой круг в пыли и бросилась к Нати.

– Идем отсюда скорее!

Ее темное лицо просто посерело от испуга. Дора подталкивала Нати, а сама то и дело оглядывалась, точно боялась, что вот-вот выскочит страшная Карла и бросится за ними в погоню. Нати лишь у самого дома сумела вырваться из ее железной хватки.

– Что случилось-то, Дора? Зачем мы так бежали?

Запыхавшаяся негритянка вытерла мокрое лицо.

– Не ходи ты больше той дорогой, деточка! Обходи таверну и эту… девку далеко стороною. А если она заговорит с тобой, не вздумай отвечать, даже не смотри на нее, уходи быстрее.

Нати едва не засмеялась. Знала бы нянька!

– Что, крепко она тебя обругала, Дора?

– Ох, да ведь она не только ругаться умеет. Она… – непонятное слово, произнесенное скороговоркой, точно Дора боялась, что их подслушают. – Она умеет такие вещи… темные вещи, деточка моя драгоценная, и твой белый бог не сумеет от них защитить. Захочет – проклянет, захочет – будешь слизывать пыль с ее ног, захочет – ты умрешь в муках, и никто никогда не узнает, от чего да почему… Заклинаю: избегай ее, коли тебе твоя жизнь дорога!

Заинтригованная Нати ничего больше добиться от няньки не сумела: та только причитала, вздыхала да раз за разом умоляла Нати никогда не сталкиваться с девкой из таверны.

Не больше она добилась и от самой Карлы. Та с интересом выслушала рассказ о предупреждении Доры.

– Так это твоя нянька? Глупая черномазая! Нужна она мне была, тратить на нее силу!

– Ты что… ты и впрямь какая-то… колдунья?

– Тс-с! – Карла огляделась с притворным испугом. Вокруг, конечно, никого не было: птицы да цикады. – Никогда не говори таких слов! Ты же не хочешь, чтобы у меня были неприятности?

Она внезапно стала очень серьезной, уставилась темными мерцающими глазами. Нати уже знала, что самая большая радость (после денег) в жизни Карлы – пугать людей. И потому научилась выдерживать ее тяжелый взгляд, не моргая.

– Скажем, цыпленочек, я кое-что умею. А что именно – лучше тебе и не знать, будешь крепче спать. Что до колдовства… Ты же не против амулетов? Все их носят – что черномазые, что мы. А уж моряки ими просто увешаны! Давай я сделаю тебе амулет, цыпленок? Лишняя защита еще никому не помешала.

– А это… – начала было Нати, но не осмелилась продолжить.

– …колдовство? – продолжила Карла. – Конечно. Но даже твой ангел-хранитель не будет против, если мы ему немножко поможем. Согласна? Дай мне тогда… – Она достала нож и отмахнула прядь Натиных волос – Нати и моргнуть не успела. – Можно взять любую вещь, но волосы к нам ближе, согласна, цыпленочек? Через пару-тройку дней твой гри-гри будет готов.

Гри-гри оказался красным замшевым мешочком. Карла растянула шнурок, стягивающий горлышко, перечислила:

– Твои волосы, красный перец, соль, базилик, коралл и топаз. И еще земля могильная.

Нати, с любопытством заглядывающая внутрь, отпрянула.

– Ф-фу-у!

– Что «фу»? Да, из-за могильной пыли лучше не носить его с собой постоянно, можно себе навредить. Пусть полежит на алтаре…

– А где алтарь?

– У меня в комнате за ширмой. Служанку я давно отвадила совать ко мне свой любопытный нос, так что твой гри-гри будет там в безопасности.

– И что, вот так напихаешь в мешок что попало, и это будет талисманом?

– Что попало! – передразнила Карла. – Запихаешь что попало – и выйдет что попало! Для каждой цели нужны свои компоненты – один, три, пять, семь, девять или тринадцать. Для любви – одни, для здоровья – другие, для смерти – третьи. Даже если ты все это сама в какой-нибудь мешок засунешь, толку не будет. Нужен алтарь и освящение четырьмя элементами: землей, воздухом, водой и огнем. А как это делается, я тебе не расскажу и не покажу. У нас, у (снова непонятное слово) свои секреты, и такому цыпленку рядом с ними и делать-то нечего.

Нати и сама не испытывала никакого желания вникать в тонкости колдовского обряда. Загляни подольше и поглубже в этот темный глубокий колодец – и не будет уже надежды ни на человеческое, ни на небесное спасение.

Она лишь зачарованно повторила:

– Для смерти?!

– Мешочек для такого гри-гри шьют из савана человека, который умер десять дней назад. Туда кладут сухую одноглазую жабу, мизинец руки черного человека, покончившего с собой, высушенную ящерицу, крылья летучей мыши, кошачий глаз, печень совы и сердце петуха. Если такой гри-гри спрятать в подушку жертвы, несчастный обязательно умрет, – заученно пропела Карла.