На грани жизни и смерти - [5]
Гринина протянула руку.
— Господин болгарин, — улыбнулась она. — Мы, кажется, с вами соседи? Интервью можно и завтра, не так ли?
— Как вы пожелаете, госпожа Гринина, — сказал Балев. — Для летчика «завтра» надежда, для журналиста существует только «сегодня».
— Закон пишущих, мадам, — не замедлил подтвердить это француз.
Леопольд уже стоял у выхода, нетерпеливо поглядывая на Гринину.
— Надеюсь, что сани не умчатся без нас, — произнесла с улыбкой балерина. — Что ж, господа, я буду кратка. Сегодня я... на стороне революции. Навсегда. Этого вам достаточно, господа?
— Слова, достойные великой женщины! — воскликнул Бланше. — Русской женщины и балерины!
Настя помогла накинуть на плечи Анны Орестовны тяжелую доху.
— Благодарю вас. Передадим ваши слова в Болгарию! — взволнованно, произнес Балев и низко поклонился балерине.
Театральный подъезд был запружен вооруженными людьми. Анна Гринина с трудом пробиралась к извозчичьим саням. Возле саней балерину окружили студенты и курсистки, протягивая ей крохотные букетики цветов. Леопольд, ни на кого не глядя, с высокомерным видом подошел к Анне, подчеркнуто вежливо помог ей сесть в сани, потом уселся сам и, бросив презрительный взгляд на толпу матросов и солдат, сердито крикнул извозчику:
— Трогай!
Сказать привычное «Пшел!» не решился: не те времена.
Сани медленно тронулись. Чтобы развеселить приунывших друзей, Жорж Бланше сделал вид, что стреляет в надменного мужчину, который увез балерину:
— Пиф-паф!
Пчелинцев, кивнув в сторону удаляющихся саней, заметил:
— Такой еще будет стрелять в революцию.
По дороге домой Леопольд долго молчал, изредка бросая косые взгляды на Анну, державшую в руках каравай. Всем своим видом Леопольд выказывал свое возмущение и презрение. Уголки губ Анны тронула легкая улыбка. Это привело его в бешенство. И он не выдержал:
— Изволите играть в революцию? Русская балерина перешла на сторону революции? Как эскадрон... Перемахнули на ту сторону. Что ж, лошадок обычно за это кормят. Вот и дали нам хлеба... И мы лобызаемся с мужичьем. Срам и позор! На всю Россию! На весь мир! Муж ваш в опале, ему на горло сапогом наступили...
Анна насмешливо бросила:
— А вам, Лео, и наступить не на что... Вы неуязвимы...
Леопольд зло сверкнул глазами. Сани остановились у подъезда. Соскочив на тротуар, Леопольд уже без напускной галантности, небрежно протянул руку Анне, а другой рукой взял у нее каравай хлеба и бросил бедно одетому мальчугану, неожиданно очутившемуся рядом.
Анна Орестовна посмотрела на мальчугана, который переминался с ноги на ногу, не зная, что делать с хлебом.
— Ешь на здоровье, мальчик! — сказала она и, не взглянув на Леопольда, быстро пошла к подъезду. Леопольд сунул извозчику деньги и торопливо зашагал следом за Анной.
Старик извозчик, покачав головой, сердито сплюнул.
— Ишь скотина! Хлебом бросаться вздумал. — Повернувшись к пареньку, добавил: — Запомни это, Тимка! Пригодится! Ну а теперь садись, господин хороший, подвезу. Чего доброго, околеешь на морозе. Одежонка-то у тебя, вижу, совсем худая.
— Не околею! — сказал Тимка, которого почему-то на этот раз не тянуло прокатиться в санях. Он долго стоял в раздумье. Хлеб ему бросили как собаке — это, конечно, было обидно. Но зато сама Анна Орестовна Гринина улыбнулась ему, сказала доброе слово.
— Ну же, садись да поживее!
Голос старика вывел Тимку из оцепенения. Он сел на краешек сиденья, бережно прижимая к груди хлеб. Сани тронулись. Тимка не спускал глаз с дома, в котором скрылась Анна Орестовна. В светлом квадрате большого окна мелькали тени людей. Мальчику показалось, что тот злой человек, который швырнул ему хлеб, поднимает руку, словно хочет кого-то ударить. Тимка спрыгнул в сугроб, бросился к парадной двери и неистово забарабанил в нее кулаками.
После возвращения Анны и Леопольда у Грининых разыгралась бурная сцена. Вне себя от ярости, Леопольд кричал:
— Какой стыд! Позор! Балерина Гринина тешит солдатню! На всю Россию, на весь мир позор!
Муж балерины Кирилл Васильевич пытался урезонить младшего брата:
— Леопольд! Ради всего святого, перестань! Господи, до чего мы дожили, что творится. Это не жизнь, а сплошной хаос, ад... Где же выход?
Леопольд сделал рукой движение, словно нажимал спуск пистолета.
— Спасение вот в этом, дорогой брат, певец России! Только не-ко-му! Некому стрелять. Нет силы, способной свернуть шеи этим скотам, спасти Россию от позора. Этот сброд растопчет нас, уничтожит. А я жить хочу! Жить!
Анна Орестовна, до этого молча наблюдавшая за разыгравшейся на ее глазах сценой, презрительно бросила Леопольду:
— Вдобавок ко всему прочему вы еще и... трус!
Лицо Леопольда перекосилось, словно от пощечины. Он угрожающе поднял руку и шагнул к Анне. Она смотрела на него в упор, в уголках губ опять играла улыбка, которая всегда выводила Леопольда из себя. В ней сквозили ирония и торжество. Да, эта женщина, которая после рождения сына подумывала уже покинуть сцену и заняться преподаванием, своим служением революции торжествовала победу и над ним. Ее муж предостерегающе окликнул:
— Анна!
Поэт хорошо знал своего брата и понимал, что назревает большой скандал. Раздался звон разбитого стекла. Ворвавшийся в комнату ветер всколыхнул шелковую гардину. Испуганно выключив свет, Леопольд бросился к окну. В полосе света уличного фонаря мелькнула убегающая фигурка. Он узнал — это был тот самый мальчишка.
Это захватывающее и всеобъемлющее повествование о бурных отношениях между лидерами держав, решавших судьбу мира во время Второй мировой войны: Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным. Перед лицом войны они боролись против общего врага – и против друг друга. Цель была достигнута: они привели союз к победе, но какие секреты остались за закрытыми дверями? Захватывающий авторский стиль повествования, неожиданно живые характеры за монументальными личностями, малоизвестные исторические детали – Келли предлагает свежий взгляд на цепочку принятия решений, которые изменили исход войны.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.
Роман о тех, кто в погоне за «длинным» рублем хищнически истребляет ценных и редких зверей и о тех, кто, рискуя своей жизнью, встает на охрану природы, животного мира.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
Между следователем Станиславом Тихоновым и рецидивистом Лехой Дедушкиным давняя и непримиримая борьба, и это не просто борьба опытного криминалиста с дерзким и даровитым преступником, это столкновение двух взаимоисключающих мировоззрений.
Роман А. и Г. Вайнеров рассказывает читателю о том, как рождались такие уникальные инструменты, как скрипки и виолончели, созданные руками величайших мастеров прошлого.Вторая линия романа посвящена судьбе одного из этих бесценных творений человеческого гения. Обворована квартира виднейшего музыканта нашей страны. В числе похищенных вещей и уникальная скрипка «Страдивари».Работники МУРа заняты розыском вора и самого инструмента. Перед читателем проходит целая галерея людей, с которыми пришлось встречаться героям романа, пока им не удалось разоблачить преступника и найти инструмент.