На грани счастья - [23]

— Нет, завтра мы с вами едем в Геную.

— Однако! — подивилась Дарья. — Ну, в Геную так в Геную, не в Васюки же!

Оказалось, Дарья знала очень много об этом городе, о его истории и взяла на себя функцию экскурсовода.

Еще один потрясающий день!

Всю дорогу до Генуи они практически не разговаривали, наслаждаясь видом, от которого трудно было оторвать взгляд. И, выйдя из машины, как-то сразу подпали под очарование города, словно провалились сквозь время.

Дашка принялась рассказывать, показывать и делала это с таким увлечением, что он заразился ее любовью к этому месту. Они бродили по улочкам, переулкам, заходили в лавочки и современные магазины, сидели в кафе, посмотрели недолго ярмарочное представление на площади. Снова бродили, долго сидели на лавочке, завороженные сказочным видом, и, пойдя дальше, набрели на уютное кафе и пообедали.

Он купил приглянувшуюся ей легкую шаль и тут же намотал Дарье на голову. Она звонко смеялась, разглядывая себя в витрины. Шаль подхватило и унесло ветром, и они догоняли хохоча, пока пожилой прохожий не поймал ее и не отдал Дашке. Она уговорила Власова на небольшую экскурсию на катерке вдоль берега и переводила ему все, что рассказывала экскурсовод, пока та раздосадованно на чисто русском языке не остановила Дарью:

— Дамочка, не надо делать за меня мою работу, вы мне мешаете! Для перевода у нас есть специальные наушники с записями, они продаются на причале!

И они, как нашалившие дети, хихикая, сбежали на верхнюю палубу, просто смотреть на проплывающий мимо берег без лишних пояснений.

Он не мог остановиться, покупал ей всякие безделушки, украшения, мороженое, какие-то местные сладости с лотков, цветы, она хохотала заразительным хрипловатым смехом, останавливала покупной разгул, даже ругалась немного, а он млел от кайфа и прозрачной радости внутри.

Они так нагулялись, что, возвращаясь, заснули на заднем сиденье машины. И ее голова лежала у него на плече, и во сне Власов дышал ее ароматом и улыбался.

Расставаясь у калитки дома, Дарья спросила:

— Игорь Николаевич, вы завтра во сколько уезжаете?

— В шесть вечера.

— А на завтра вы тоже что-то запланировали?

— Обязательно.

— А можно я предложу вам одну поездку? Здесь не очень далеко, часа полтора на машине, правда ехать придется в горы.

— Дашенька, да хоть пешком! — радостно согласился Власов.

— Это деревушка в горах, совершенно потрясающей красоты! Там выращивают особый сорт винограда, разводят коз, делают сыр и вино сказочной вкусноты. А еще женщины делают вышивки, это вообще фантастика. Все это можно купить, вы сможете привезти друзьям оригинальные подарки.

— Во сколько выезжаем? — улыбнулся краем губ Игорь.

— Давайте в десять, я специально раньше встану.

— Договорились.

Их принимали радушно — ну а как же! — громко, шумно, жестикулируя. И показали все, что гостям было интересно. Сводили на виноградники, продемонстрировали производство сыров, колбасы, отвечали на многочисленные вопросы Власова, а Дарья переводила без остановки.

Он накупил всего, что предлагали: и расшитые роскошной ручной вышивкой легкие мужские и женские рубахи, и длинные прямые женские платья, и головку твердого козьего сыра, и жесткую колбасу, и вино потрясающего аромата и вкуса…

Их усадили за стол, угощали, рассказывали, расспрашивали, и в какой-то момент местные женщины запели старинную многоголосную балладу.

И Власов, потрясенный силой и мощью этого хора, красотой песни, слушая, подумал, что в такой момент хорошо умирать… Когда ты переполнен величием красоты увиденного, пропущенного через себя и пережитого за эти дни и тебе напоминают о вечности и мимолетности жизни грустной, звучащей как церковная песнь, саднящей сердце балладой, плывущей между горами и высокими соснами.

Он еще чувствовал каждый миг, каждое проживаемое им здесь, рядом с Дарьей, мгновение, но уже прощался с ней, с Италией и всем тем, что переполняло его эти четыре дня…

И эта многоголосная печальная баллада была как точка в вырванном из суеты и жизни обыкновенной необыкновенном, похожем на сказку отдыхе.

— Я приду вас проводить, — уведомила Дарья, когда он помог ей выйти из машины у калитки дома.

— Буду очень рад, — сдержанно ответил Власов, передал ей кучу каких-то подарков, букет, купленный по дороге, поцеловал руку и уехал в гостиницу.

Он успел собраться, подтвердить вызов машины и поджидал Дарью в кафе возле гостиницы, потягивая напоследок превосходный кофе.

— Я не опоздала? — чуть запыхавшись от быстрой ходьбы, подошла к его столику Дарья.

Он встал, приветствуя, поухаживал, отодвинув и придвинув стул, когда она усаживалась, и подумал мимолетно, что ему будет не хватать этого ухаживания.

— Нет, не опоздали, у нас есть еще пятнадцать минут. Кофе?

— Да, наверное, — рассеянно согласилась она.

Власов сделал знак официанту, а Дарья вдруг заспешила словами:

— Я хотела поблагодарить вас, Игорь Николаевич, за чудесно проведенное время…

— Не надо, Даша, — перебил он. — Благодарить должен я.

И обрадовался, что вовремя подошел официант, принесший ей кофе.

Он не хотел обоюдных дежурных фраз, они испортили бы, разбили очарование. Он не хотел пустых разговоров, сопутствующих расставанию, — уезжающий уже мысленно в пути, а провожающий мается пустотой последних минут, ненужностью напутственных слов и торопится уйти.