На горизонте - Эльдорадо - [39]

Однако условия договора были столь неприемлемы, что Федерман 'наотрез отказался подписать его. Тогда Бартоломе потребовал у конкистадора подробного отчета о прибылях. Федерман не выполнил и этого требования и на следующий же день был арестован и препровожден в Гентскую тюрьму.

Началась долгая и безнадежная для Федермана борьба за спасение своего имени. Вельзеры предъявили ему иск, требуя возместить им убытки на сумму в 110 тысяч дукатов, и заявили, что Федерман тайно привез с собой из Индий "много золота и серебра и камней изумрудов в огромном количестве". Конкистадор в свою очередь обвинил немецкий банкирский дом в злоупотреблении властью на заморских землях, благодаря чему королевской казне был, по его словам, нанесен ущерб в 200 тысяч дукатов. Совет Индий, члены которого горячо ненавидели Вельзеров и считали освоение заокеанских колоний сугубо испанским делом, с радостью ухватился за контробвинение!

Вскоре вопреки воле Вельзеров Федерману разрешили переехать в Испанию. В феврале 1541 г. он появился в Мадриде, где и прожил около года под домашним арестом. Тяжба его с Вельзерами была перенесена в Совет Индий. Вскоре, однако, у него обострился старый недуг, "профессиональная" болезнь многих конкистадоров - тяжелые приступы тропической лихорадки. В феврале 1542 г. Федерман умер, не дождавшись решения своего дела. Таков был конец завоевателя, который родился, как писал его современник хронист Кастельянос, "для того, чтобы повелевать людьми".

Попытка Николаса Федермана восстать против одного из самых могущественных людей тогдашней Европы свидетельствует о большом личном мужестве этого человека. Но в этом поединке, ему не суждено было победить.

Со смертью Федермана интерес Вельзеров к Новому Свету значительно ослабел. В Венесуэле погибло шестеро немецких агентов: Амбросио Альфингер, основатель городов Коро и Маракайбо; конкистадоры Ганс Зайсенхофер и Георг Шпеер, первооткрыватели рек Мета и Гуавьяре; Генрих Рембольдт, завоевавший провинцию Кумана; Филипп фон Гуттен, представитель одной из самых аристократических германских фамилий, и, наконец, Бартоломе Вельзер, старший сын главы банкирского дома Бартоломе-отца.

Постепенно коммерческая деятельность дома Вельзеров сворачивается не только в Венесуэле, но и на Антильских островах. Процесс, начатый при жизни Федермана, не окончился с его смертью. В 1556 г. известная в Европе торговая компания "Бартоломе и Антонио Вельзер" из Аугсбурга отказалась от спора, решения которого она безрезультатно добивалась в течение долгих шестнадцати лет. Вельзеры навсегда потеряли право на владение Венесуэлой. Так пришел конец недолгому царству немецких банкиров на американской земле.

Чем же занимался все это время наш главный герой? Каков был исход его хлопот при королевском дворе?

С первых шагов Кесады по родной испанской земле его самого, так же как его действия и поступки, окружила завеса тайны. Неизвестно, что заставило его медлить с визитом к королю. В Малаге Кесада остановился у родственников. Однако не слишком ли велика была дань, отданная им родственным чувствам, если только в ноябре 1539 г., то есть три месяца спустя после высадки, он прибыл наконец в Севилью.

В ноябре 1539 г. под мрачными сводами Торговой палаты появился высокий сухощавый человек в роскошном ярко-алом плаще. Неизбежные в таком случае формальности, таможенный досмотр. Объявив свое имя, Кесада вручил хранителю королевских драгоценностей 9 кожаных сумок с изумрудами, всего их там было 363 штуки, и тяжелый мешок с золотыми слитками на 40 тысяч песо. Другими словами, 60 килограммов чистого золота! Особенно поразила чиновников золотая цепь с четырьмя дивной красоты изумрудами, оправленными в эмаль. Поистине это был королевский подарок испанскому королю.

Однако прием, оказанный Кесаде сильно его разочаровал. При дворе царила атмосфера, открыто враждебная конкистадорам. Именно тогда Лас Касас развернул беспрецедентную в истории конкисты борьбу за права американских индейцев. Подготавливались "Новые законы", которые должны были вступить в силу в 1542 г. Испанская корона намеревалась чувствительно ущемить интересы завоевателей в Новом Свете.

В Совете Индий царил Хуан де Вильялобос. Это был самый активный защитник интересов испанской короны за все время ее владычества в Новом Свете. Он не доверял конкистадорам. При нем был введен строжайший контроль за золотом, которое они сдавали в казну, и за их собственными доходами. Бесчисленные соглядатаи докладывали ему о малейшем передвижении, словах и поступках завоевателей, прибывших из-за моря.

Как только стало известно, что Кесада появился в Севилье, на него посыпались жалобы и в Торговую палату, и в Совет Индий. Первым заявил о себе, как и следовало ожидать, Алонсо де Луго. Он потребовал долю отца. По его настоянию на драгоценности, привезенные Кесадой, был наложен арест.

Кесаде пришлось защищаться.

- Да, Луго-старший получил причитающиеся ему десять частей добычи, хотя и недовольны были этим мои товарищи-конкистадоры. Однако, собираясь отправиться в Испанию, я узнал, что губернатор умер, и солдаты потребовали разделить его долю.- Далее Кесада продолжал: - И кроме того, прошу учесть, что тот, кто станет губернатором, будет должен мне четыре тысячи песо в возмещение суммы, которую я отдал Федерману; к тому же я не получал жалованья, твердо обещанного мне как генерал-капитану по 300 тысяч мараведи в год, и, следовательно, мне задолжали еще 4 тысячи песо.