На фронтах третьей мировой войны. Война радаров - [4]

Разработчики «Пирамиды» вернули локатору способность измерять высоту цели «на проходе», одновременно с обнаружением цели. Но дорогой ценой! Если передатчик локатора освещал все пространство обнаружения цели, то для измерения высоты на прием формировалась гребенка каналов, каждый из которых был достаточно сложен, да еще и оснащен комплектом аппаратуры защиты от помех. И все они должны были работать одновременно! Огромное количество радиоламп, разъемов, вращающихся переходов, радиоэлементов требовало периодических настроек, проверок, профилактик, замен. При этом весь грандиозный комплекс оказывался «не БГ» — не боеготов.

Уже спустя лет двадцать была сделана попытка оснастить войска ПВО другим мощным радаром, также измерявшим все три координаты цели — азимут, дальность и высоту. Но и двадцать лет спустя цена и надежность не позволили решить эту задачу сразу.

Вот так и пришлось в начале шестидесятых искать замену «Пирамиде», отложенному до лучших времен. Эта ситуация открыла дорогу для «Алатау».

Серия

«Совещаниям конец. Ни к чему неверие!

За неделю образец, через месяц — серия!»

(Народная поэма «Телега»)

Войска противовоздушной обороны страны существовали. Реально. Эскадрильи и полки самолетов-истребителей. Зенитно-ракетные комплексы. Радиолокационные роты и батальоны. Появлялись первые АСУ ПВО — автоматизированные системы управления боевыми средствами ПВО, на первых отечественных ЭВМ.

Войскам ПВО не пришлось за долгие десятилетия своего существования отражать нападение на территорию СССР, тем более участвовать в атомной войне. И слава богу, что не пришлось! Вклад в то, что этого не случилось, внес каждый из тех, кто в эти годы служил в Советской Армии, кто изготавливал для Советской Армии оружие, кто его разрабатывал. И каждый из тех, кто разрабатывал и изготавливал радиодетали, провода, моторы, разъемы, телефоны, транзисторы, микросхемы, всё, из чего собирались узлы ракет и самолетов, танков и радаров, подводных крейсеров и атомных бомб. И каждый из тех, кто варил сталь и алюминий, медь и олово, кто добывал руду и уголь, нефть и уран. И каждый из тех, кто делал машины для добычи руды и нефти, для выплавки и проката металла. И каждый из тех, кто лечил и учил их всех. И каждый из тех, кто пахал и сеял, пек хлеб и строил дома…

Хорошо сейчас задавать себе вопросы, надо ли было так работать всей стране, если на выходе были корабли и танки, радары и ракеты, которые не придумаешь, как употребить в мирной жизни. Сколько и каких можно было бы выпустить — для всех! — автомобилей, трехкамерных холодильников и суперпосудомоечных машин! Право же, все это не сложнее ракеты! Да еще при той жесткой организации, что существовала почти до самого развала СССР!

Георгию пришлось несколько раз ломать голову над выпуском на военном заводе так называемых «товаров народного потребления» — ТНП. Был приказ «сверху» — «рубль на рубль», то есть на рубль зарплаты всех работников завода надо было выпустить на рубль ТНП. Ох, и задачка была! Без денег на маркетинг, брэндинг, промоушен (господи, тогда и слов-то таких не слышали!), без денег и времени на разработку дизайна, исследование рынка, отработку документации и подготовку оснастки для массового производства и обеспечения качества не только у себя, но и у производителей материалов и комплектации, на одном «давай-давай!». Эка, мол, штука — кофемолка! Торшер! Бери импортный образец — и вперед-т!

И начиналось! Золоченую латунь — заменим на анодированный алюминий. Серый мрамор — на серый чугун. Белую пластмассу — на черную резину. Элегантный выключатель — на изделие, собранное на предприятии общества слепых.

Заводу, где работал Георгий, передали документацию на стабилизатор для телевизора. Весьма, по тем временам, приличное устройство. И началось!

Корпуса вместо сияющей мраморовидной пластмассы изготовили из кровельного железа, выкрашенного черным муаровым лаком (не дали фондов на пластмассу, вся шла на спецпродукцию).

Основание и переднею панель изготовили из толстой фанеры с заусенцами.

Хромированный выключатель заменили на оцинкованный.

Трансформаторную сталь — на низкосортную.

Начальник радиолаборатории Костя вместо шильдика заточенным напильником награвировал, как смог, «Вкл. — Выкл.» и главный инженер завода поехал в Москву утверждать образец стабилизатора. Рассмотрев задумчиво представленное чудо техники, председатель комиссии сказал: «А вы поставили бы у себя на тумбочку это изделие?» На что главный инженер, собрав все свое мужество, честно ответил: «Нет!».

После чего дали время, немного денег и фонды. Через год стабилизатор приобрел вид, хоть и не вполне соответствовавший замыслу разработчиков, но вполне приличный. И сорок человек с участка стабилизаторов обеспечили зарплатой «рубль на рубль» четыре тысячи работников завода. И еще шестнадцать тысяч у поставщиков завода. Почему еще шестнадцать тысяч? А потому, что замдиректора по снабжению всегда говорил на оперативках, что изделия делают не цеха завода, а он — восемьдесят процентов стоимости изделий составляла стоимость того, что привозили снабженцы! А в этих восьмидесяти процентах сидела и зарплата смежников.