На дальних подступах страны (Негерой-2. Воспоминания о неслучившемся) - [45]

Потом прихожу в Лес и первым, кого встречаю еще на стоянке, паркуя машину, Валька Петров — мы с ним в Бурсе учились в соседних группах. Обнялись, расцеловались. Не виделись лет пять. Пока шли ко входу разговорились, выяснили, что Валентин давно «резидентит» в Мадриде и моего Владимира Федоровича знает, как облупленного.

— Ну, и что за фрукт? — спрашиваю я.

— Старик, мужик он нормальный, ты с ним сработаешься. Он профи высшей марки, в МГИМО попал после армии. Жизнь знает не понаслышке. Баба у него, Наташка, спокойная, юморная такая, в его дела не лезет. Главное, Володе, как и нам с тобой «за державу обидно», и он никогда не путает «свою личную шерсть с государственной».

— Ну и «ладушки», — подвел итог я.

Через неделю возвращаюсь. Не успел Марусю толком обнять, несут «срочняк». Надо завтра встречаться с ценным агентом на предмет получения информации о возможном начале боевых действий между Израилем и нашими арабскими друзьями. Галопом понесся готовить встречу с моим помощником — высокопоставленным военным. Он готов встретиться с мной, но только в 9.00, позднее выезжает со своим министром обороны и офицерами генштаба в приграничную полосу к месту дислокации передовых частей. Я явственно чувствую, как в воздухе запахло порохом.

Проблема заключается в том, что завтра в 7.30 к нам из Москвы транзитом через Вену наконец прибывает новый посол, и советник-посланник попросил меня подъехать в аэропорт для торжественной встречи экселянса. Прикидываю, что по времени успеваю и посла встретить (дело святое!) и встречу с агентом провести (тоже, святое!), но только «в ритме вальса». На всякий случай инструктирую своего «шифрика», чтобы в случае чего, если завтра вдруг «застряну» у вновь прибывшего в кабинете, он зашел туда (имеет такое право) не позднее 8.30 и вызволил меня якобы для ответа на срочный запрос Москвы.

Самолет из Вены, слава Аллаху (мы же с вами все-таки на арабской земле!) прилетел вовремя. Встретили посла с супругой честь по чести, зашли в VIP-зал. Советник-посланник представил им наше местечковое начальство: старших дипломатов из числа сотрудников дипмиссии, военных из атташата, торгпредских, главного военного советника. Вроде, никого не забыл перечислить. От местных, помимо шефа протокола, был заместитель министра иностранных дел. Круто!

Владимир Федорович сразу произвел на меня хорошее впечатление. Лет шестидесяти, высокий, спортивного телосложения с едва наметившимся «пивным» животиком. Лицо волевое, лоб высокий с большими залысинами, глаза маленькие, но умные и живые, с лукавой «смешинкой».

Вспомнился дружок Вован, который философствовал как-то за рюмкой чая у меня дома, прибыв в отпуск из своей первой загранкомандировки. Для меня, еще только готовившегося к броску за рубеж юнца, он казался настоящим Гуру, хотя разница в возрасте между нами — всего два года. Каждое слово «героя» я ловил налету, оно было на вес золота. Кстати, и вернулся-то он тогда не из «гладко выбритого и благоухающего дорогим парфюмом» Парижа, а из экзотической Индии! Страны моего любимого Киплинга, «апологета колонизаторской политики Великобритании», — как «мудро» назвал его в своем эссе какой-то литературный критик-пигмей. Удивительно, но Киплинга я помню по сей день, а вот как звали «писаку» — запамятовал.

Наливая привезенный мне же в подарок настоящий Гордон-джин с да еще с тоником (по тем-то временам!), закуривая империалистический «Кент», он с видом мудреца изрек:

— Запомни, старик, в резидентуре для нас, оперов, главный враг не германец с американцем, а старший линии внешней контрразведки.

— Ну а в посольстве кого надо опасаться больше всех? — Спросил я с глупым видом, приоткрыв рот.

— Естественно, посла. И вообще заруби себе на носу, мой юный друг, не нюхавший пороха: хороший контрразведчик — это мертвый контрразведчик, а хороший посол — это мертвый посол! При этом Вован, видимо, очень довольный собой и «изобретенным» им гениальным афоризмом громко заржал, как половозрелый жеребец при виде молоденькой кобылы, и пренебрежительно взглянул на меня. Я не преминул возможностью немного «уесть» возомнившего себя звездой разведки желторотого чекиста, вылив на него ушат холодной воды: «Вов, так это же нам с тобой Иван Иваныч рассказывал о встрече Никиты-кукурузника в Штатах, по-моему, аж в 1959 году!». Вован сделал вид, что поперхнулся, он закашлялся и резко поменял тему разговора.

Вновь прибывший посол сразу «взял быка за рога» и предложил, не откладывая, прямо сейчас, по приезде в миссию, провести совещание у него в кабинете. У меня в голове еще мелькнула нехорошая мыслишка: «А ведь так хорошо началось знакомство с новым боссом, но продолжения, похоже, не будет. Жаль…».

Посол объяснил эту срочность очень толково и еще больше вырос в моих глазах. Он заявил, что может, конечно, ошибаться, однако при заходе его самолета на посадку в столичном аэропорту обратил внимание на «лихорадочную» суету на военной части аэродрома. В армии экселянс, по его словам, служил в войсках противовоздушной обороны Северного флота, и с тех пор кое в чем разбирается. Далее задал прямой сложный вопрос нашему военному атташе генералу Пименову и мне: «Будет ли война с Израилем и, если «да», то когда?».