На броненосце «Князь Суворов» - [41]
Сегодня пришел пароход с немецкими войсками. Оказывается, англичане снабдили оружием и направили на немцев воинственное пограничное племя черномазых. Нечего сказать, любезные соседи! Бедные немцы только что справились с Гереро, а тут опять готова неприятность. Ангра-Пеквена после Танжера – первый порт, откуда нас не просят. Немцы даже рады нашему приходу. Вообще, это единственная нация, которая теперь действительно нам много помогает. Французы оказались просто пр…!
В Габуне мы простояли до 18 ноября. 17-го я был на берегу в Либервиле. Оказалось, далеко не так интересно, как можно было ожидать. Природа сильно уступает тропической Азии. Интересны только негры, уже другого типа, чем в Даккаре. Наше офицерство накупило на берегу множество попугаев, серых с красными хвостами; некоторые из них совершенно ручные.
19-го мы торжественно отпраздновали переход через экватор, по старым морским традициям. На корабль явился Нептун с супругой и огромной свитой всевозможной чертовщины допросить командира о причине нашего появления на экваторе и собрал изрядную дань чарками с господ офицеров. После этого всех не переходивших экватор поливали из пожарных шлангов и купали в огромной ванне, сделанной из целого брезента. Перед купанием мазали физиономию малярной кистью, мылом, разведенным в саженной бочке, и брили саженной бритвой. Затем Нептун дал нам свободный пропуск, обещал благоприятные ветры и беспошлинное рыбное продовольствие. Артисты были очень хороши, костюмы прямо бесподобны. Весь праздник прошел очень мило. Самого адмирала облили с ног до головы, а прочее офицерство все перебывало в ванне. Командира купали под звуки туша. У меня снято несколько фотографий, но я еще не успел проявить; если удастся -пришлю.
Из Габуна мы пошли прямо на юг. Температура стала так резко меняться, что через два дня уже было холодно стоять па вахте в белом. Перемена климата была настолько резка, что офицерство у нас стало болеть инфлюэнцой, и одно время у нас было трое больных. Я, слава Богу, благополучно перенес этот переход.
23-го после спокойного перехода подошли к Great Fish Вау, очень удобной якорной стоянке, но, к сожалению, в португальских владениях. В бухту мы не вошли, так как там стоял португальский стационер, паршивенькая канонерская лодка “Limpopo”. Стали на якорь у входа в бухту в трех милях от берега, вне территориальных вод. Португальцы пробовали нас вышибать, но остались с носом; мы преспокойно погрузились углем и ушли дальше 24-го в 4 ч дня.
Чем южней, тем становилось холодней; здесь теперь, по-нашему, конец мая. Вообще все навыворот: солнце движется против солнца, молодая луна имеет такой вид, как у нас в последней четверти. Появились альбатросы, которые без всякой церемонии летают чуть не над вахтенным мостиком. Занятные птицы, я таких громадных еще не видывал. Подходя к Ангра- Пеквена, мы в первый раз встретили довольно свежий ветер, но нашим громадам хоть бы что. Они почти не качаются!
Настроение у нас очень хорошее: привыкли даже к отсутствию известий и адмиральскому рыку. Специально послали госпиталь “Орел” в Капштадт за новостями, а то мы с 11 октября не имеем известий с войны. Отсюда мы идем прямо на Мадагаскар, где наконец получим почту и соединимся с отрядом Фелькерзама и черноморскими транспортами.
“К 10-му стихло, а остальной переход мы шли при чудных условиях погоды."
Лейтенант П.А. Вырубов. Последний снимок, сделанный на Мадагаскаре 14 декабря 1904 г., ровно за шесть месяцев до Цусимы.
LIX. Мадагаскар. 28декабря 1904 г.
Целый месяц я не имел возможности послать Вам письмо. Последний раз я писал Вам из Ангры- Пеквены 28 ноября. Неважная была там стоянка. Все время дул ветер, временами до 10 баллов, погрузка с пароходов была невозможна. Попробовали было подвести пароходы к борту, но результат вышел плачевный: поломали борт себе и пароходу и погнули в дугу 75-мм орудие нижней батареи. Уголь грузили с баркасов, принимая в час по 24 тонны. 3-го наконец стихло, а 4-го утром мы снялись с якоря и пошли кругом мыса прямо на Мадагаскар, но не в Диего-Хуарец, как предполагали раньше, а в порт St. Mari. 6-го в полдень прошли мимо Капштадта в 30 милях от него и произвели салют, по случаю царского дня. Ветер опять начал свежеть.
После полуночи мы обогнули мыс Игольный и следующие три дня шли уже попутным штормом силой 10-11 баллов. Волны доходили до 41 фута высоты, так что мы даже потеряли легкий катер № 1, разбитый вдребезги волнами. Несмотря на такие суровые условия, наши броненосцы держались идеально: размах только изредка достигал 8-9° на стороны, большей же частью не превышал 5° и по 7 размахов в минуту. Катер потеряли, главным образом, вследствие неудачного расположения шлюп-балок.
К 10-му стихло, а остальной переход мы шли при чудных условиях погоды. Особенно плохо пришлось во время шторма маленькому “Роланду” и транспорту “Малайя”. Первый справился молодцом, и не отстал от эскадры, но “Малайя” отбилась от нас, и мы даже боялись за ее участь.
16-го мы стали на якорь в проливе между Мариинскими островами и Мадагаскаром на глубине 35 сажен. Рейд открытый, и стоянка на такой глубине ничего хорошего не представляет. На переходе мы решили наконец изгнать ресторатора, кормившего нас отвратительно, и мне пришлось принять на себя его обязанности. Задача не легкая, так как провизия у нас на исходе, мясо на “Эсперансе” почти все протухло, а достать на берегу очень трудно. К счастью, 17-го “Роланд” отправился в порт Таматаву с телеграммами. Я воспользовался случаем и поехал за провизией.
