На ближневосточных перекрестках - [173]

Типично африканская прическа!.

В Калансии я познакомился также с Салемом — арабом с гор, пришедшим на заработки. Это был типичный йеменец: невысокий, с хорошо развитой мускулатурой, светлой кожей. Салем держался с подобающим горцам достоинством, и курил полую баранью косточку, которую набивал импортным голландским табаком «Уайт окс». Он трудился на разработке хасубы: за 100 больших обломков кораллов, идущих на строительство домов, он получает 10 шиллингов.

Над Калансией стоит крепкий запах гниющей рыбы: здесь обрабатывается большая часть из тех 50 тыс. акул, которые ежегодно вывозятся с острова. Доставленных акул разделывают на берегу. Отделяют голову, плавники, удаляют внутренности. Голова акулы называется здесь «рай», а плавники — «зифрар» вместо обычных у арабов «рас» и «зианиф», Разделанную акулью тушу солят и вялят на солнце примерно около месяца. Плавники тоже присаливают и вялят 15–20 дней, пока они не становятся твердыми как камень. Печень акулы помещают в воду, чтобы распустился жир. Этот жир собирают в специальные сосуды и продают владельцам судов для промасливания деревянной обшивки лодок, и пакли. Если этим жиром покрыть открытую рану, кровотечение останавливается. Приготовленное на Сокотре мясо лухум пользуется постоянным спросом. Местные жители объясняют это прежде всего тем, что для его приготовления используют высококачественную соль, получаемую в местечке Шаб, недалеко от Калансии. В этом месте, в 500 м от кромки берега, вырыт колодец, откуда добывают рассол красного цвета. Его выпаривают в течение четырех дней. Полученная соль, содержащая, видимо, соли железа, считается необыкновенно вкусной. Чем с большей глубины достают рассол, тем соль получается лучше и тем лучше лухум, Особенно много акул водится вокруг небольшого островка Абд-эль-Кури, и здесь зимой собираются целые флотилии лодок местных рыбаков и рыбаков из пятой; провинции. На острове живет около 200 человек, которые промышляют ловлей акул и сбором амбры. Здесь тоже есть колодец с присоленной водой. Абд-эль-Кури весьма живописен: голые скалы, поднимающиеся из бирюзовой, воды, облюбовали белые чайки (суведо) и орланы.

Рядом с Абд-эль-Кури расположены два маленьких острова: Самха и Дараса. Их чаще называют Ихва (Братья). На первом острове живет всего 64 человека, а второй необитаем. Недалеко от Дарасы — еще два необитаемых острова: Карацль-Фараун и Сабуния. На некоторых картах они даже не обозначены.

В прибрежных водах Сокотры и прилегающих островов местные жители ловят, не только акул, но и других промысловых рыб. Пожалуй, на втором месте по улову после акул здесь идут скаты, которых, однако, не вывозят за пределы островов, а употребляют на месте, а также макрель. Местные жители очищают ската и варят в морской воде до тех пор, пока мясо не превратится в кашицу. Затем полагается вынуть все кости и добавить рис. Деликатесом считается разваренная печень, которую смешивают с рисом. Ската, как и акулу, можно высушить и оставить впрок. Для этого рыбу нарезают на тонкие куски-ленты, садят и сушат. Подвешенные где-нибудь в сарае «ленты» ската, похожие на клубок змей, могут храниться до двух лет.

На местном говоре макрель называется «танак», Выловленную макрель разделывают, прямо на берегу: вскрывают брюхо, выбрасывают внутренности и солят крупной солью. После этого здесь же большие рыбины — они все почти одинаковые, около метра длиной, — складывают в один ряд, головами в одну сторону на циновку из. пальмовых листьев. Этот ряд закрывают циновкой и вновь кладут ряд рыб, по головами уже в другую сторону. Такие штабеля макрели состоят из пяти-шести рядов. Рыба лежит несколько месяцев на берегу. Когда она просолится, женщины промывают ее в море, укладывают в цементированную яму и утрамбовывают. Таким образом, макрель сохраняется впрок очень долго.

Я ходил по берегу моря в Калансии, где было несколько штабелей вяленой макрели. От них шел тяжелый запах, многие рыбины были облеплены жучками и еще какими-то насекомыми. Но, несмотря на неприятный запах, вид у рыбы был очень аппетитный.

К рыбакам Сокотры, жизненный уровень которых считается довольно сносным по сравнению с положением остального населения, примыкает немногочисленная группа ловцов жемчуга. Их называют здесь «аяхес». Они выходят на промысел летом, когда акулы уходят от берегов, и берут с собой расас де гос (груз для ныряния), мосфи (кошелки для сбора раковин) и мрая гос (зеркало для ныряния), представляющее собой ящик или большую банку из-под керосина со стеклянным дном, служащим для того, чтобы рассматривать с лодки дно моря. Каждый ловец имеет свой фаттам — защепку для носа из коровьего рога. Ловцы жемчуга Сокотры, как и Персидского залива, не применяют современные технические приспособления аквалангистов. Они знают о существовании, например, маски для ныряльщиков, именуемой «манзара гос», но отказываются ее использовать, так как это, по их убеждению, плохо отражается на состоянии здоровья. Хорошим ныряльщиком считается тот, кто может нырнуть на 12–15 ба. Ба — местная мера длины, «раскрытые руки». Поскольку жемчужница, лежащая на дне, при колебании воды захлопывает створки и может защемить руку неосторожного ныряльщика, он прежде всего старается «испугать» раковину, а затем уже поднять ее с морского дна и бросить в корзину. Обыкновенная жемчужница называется здесь «муслих», а добываемый из нее жемчуг — «лулу» или «кумаш». Раньше в каждой десятой раковине находили жемчужину, а сейчас жемчуг встречается все реже и реже. В водах Сокотры есть и другой, меньший по размеру и имеющий более округлую форму вид раковин, в которых также образуются жемчужные зерна, но более низкого качества. Эти раковины называют «бильбиль»; жемчужное зерно встречается в каждой третьей или пятой раковине.