Старый охотник курил и говорил задумчиво:
– Так, значит, завтра едете, мои львята?..
На другое утро клетки с птицами и ящики с медом ребята погрузили на грузовик. Самим юным натуралистам председатель Баграт предоставил новую, блестящую легковую машину колхоза.
Отъезжающие расцеловались с родными, обняли деда Асатура и сели в автомобиль.
Сона поцеловав сына, подошла к деду Асатуру, чмокнула его в руку и сказала растроганно:
– Прости, дядя Асатур! Пусть мои проклятия в сердце твоем не останутся.
Тут повернувшись Сона увидела счетовода Месропа, пренебрежительно махнула на него рукой и вдруг снова разразилась чередой проклятий:
– Эта желтая черепаха всему виной… Эта черная душа… Ах, чтобы бог на него чесотку наслал да ногтей лишил – почесаться было б нечем!
Колхозники весело смеялись.
Машина тронулась с места и помчалась по гладкому берегу Севана, чадя бензином и выпуская клубы дыма. Колхозники махали вслед ей платками и шапками.
– Уехали-таки? Ах вы, львята мои, что же я без вас делать буду? – заохал дед Асатур и вытер папахой набежавшие на глаза слезы…
Из автомобиля, мчавшегося по берегу Севана, доносилась, замирая вдали, радостная песня.
Встало солнце в броне золотой
Над счастливою нашей страной…
Ереван, 1949 год.
