Н.С. Хрущёв: Политическая биография - [26]

Хрущёв привёл данные, из которых следовало, что поголовье скота и производство мяса в СССР в 1952 году было ниже, чем в России в 1916 году или в до колхозном 1928-м. Заготовки мяса в 1952 году составляли только 3 миллиона тонн. Докладчик предлагал принять меры к существенному увеличению поголовья скота в стране. Важным новшеством было предложение о введении натуральных и денежных авансов для колхозников, расчёт с которыми производился в прошлом только один раз в год — поздно осенью. Колхозам разрешалось производить ежеквартальные выплаты колхозникам в размере 25 % от предполагаемой оплаты их трудодня. Все хозяйства, не имевшие скота, освобождались от мясопоставок (при Сталине взималось и с них), а хозяйства, которые обзавелись скотом после июня 1953 года, освобождались от поставок до 1955 года. С целью интенсификации сельского хозяйства Хрущёв предложил оценивать работу колхозов и совхозов по выходу продукции на 100 гектаров пашни.

Сентябрьский Пленум ЦК КПСС был дополнен вскоре другими решениями, имевшими для развития сельского хозяйства большое значение. Заготовительные цены на скот и птицу повышались более чем в пять раз, на молоко и масло — вдвое, на картофель — в два с половиной раза, на овощи — на 25 — 40 %. Вскоре после Пленума было принято очень смелое по тем временам постановление об изменении практики планирования сельского хозяйства, расширившее самостоятельность колхозов и совхозов. Это — важное решение, но оно ещё не давало быстрого экономического эффекта. В 1953 году производство сельскохозяйственной продукции возросло всего на 2, 5 %. В 1954 году этот рост составил 4 %. Особенно угрожающим был дефицит зерна. Повышение урожайности зерновых культур требовало времени, а для закупок зерна за границей не было средств. Выход из тупика Хрущёв видел в проведении двух мероприятий: освоении целинных земель и значительном расширении посевов кукурузы. Но об этом речь пойдёт ниже.

Определились и важные политические изменения. Уже летом 1953 года наша печать все реже упоминала имя Сталина. В журнале «Коммунист» приводились высказывания классиков марксизма против «культа личности». Развёрнутая критика «идеалистической теории культа личности» содержалась и в Тезисах ЦК КПСС к 50-летию образования большевистской партии.

Продолжалась выборочная реабилитация жертв сталинского террора. Речь шла главным образом о родственниках и близких друзьях всех тех, кто теперь находился у власти. Была, например, освобождена жена погибшего сына Н. С. Хрущёва. Посмертно реабилитировали М. М. Кагановича. Всего до конца 1953 года вышло из заключения около тысячи человек. Их рассказы об условиях, царящих в тюрьмах и лагерях, о пытках и истязаниях во время следствия производили большое впечатление.

17 декабря 1953 года Прокуратура СССР объявила об окончании следствия по делу Л. П. Берия и его соучастников. Сообщалось также, что дело Берия будет рассматриваться Специальным Судебным присутствием Верховного суда СССР на основе закона от 1 декабря 1934 года. Можно напомнить, что этот закон принят в день убийства С. М. Кирова и предусматривал упрощённое и ускоренное судопроизводство без участия сторон. Приговор приводился в исполнение немедленно. С юридической точки зрения закон глубоко порочен, и он был впоследствии отменён. Но в 1953 году мало кто был заинтересован в открытом и подробном рассмотрении всех преступлений Берия.

Председателем Судебного присутствия стал маршал И. С. Конев, членами суда: Председатель ВЦСПС Н. М. Шверник, генерал армии К. С. Москаленко, зам. Председателя Верховного суда СССР Е. Л. Зейден и ряд других деятелей армии и государства. Суд шёл всего 6 дней, протоколы его заседаний не публиковались. Разбирались далеко не все преступления Берия. Так, например, суд пытался разобраться в связях Берия с азербайджанскими националистами в 1918 — 1920 годах, но не рассматривал фактов массового истребления партийных и государственных кадров в Грузии в 1937 году. На судебных заседаниях говорилось о разврате Берия, но не о массовых репрессиях послевоенных лет, ничего не говорилось об убийстве ведущих деятелей еврейской культуры или о выселении на восток народностей Поволжья и Кавказа. Из жертв Берия назывался по имени только старый большевик М. С. Кедров, который был расстрелян в начале войны, несмотря на вынесенный ему оправдательный приговор. Рассматривались интриги Берия против С. Орджоникидзе, но ничего не говорилось о расстреле в 1950 году членов Политбюро Н. Вознесенского и А. Кузнецова, следствие по делу которых вёл лично Берия. Эти примеры можно продолжить.

Одним из свидетелей по делу Берия был А. В. Снегов; старый большевик, находившийся в начале 30-х годов на партийной работе в Закавказье, а в начале 50-х отбывавший свой срок заключения на Колыме. Узнав об аресте Берия, Снегов сумел написать и нелегально переправить в Москву два письма с изложением известных ему фактов преступной деятельности Берия. Снегова хорошо знали Микоян и Хрущёв, и его письма были доставлены им «колымским почтальоном» по домашним адресам. В результате Снегова вызвали в Москву как свидетеля. Когда он вошёл в зал Судебного присутствия, Берия воскликнул: «Ты ещё жив!» «Недоработка твоего аппарата», — ответил Снегов. Судьи подробно расспрашивали его о начале карьеры Берия в 1930 — 1931 годах, но не задавали вопросов о той громадной системе Гулага, которая всё ещё продолжала существовать почти без изменений.