Мюнхен‑1938: падение в бездну Второй мировой - [3]

Принципиально важно то, что многие из пятен появились задолго до визита Риббентропа в Москву. Ведь если снять сериал на тему скатывания мира в пропасть Второй мировой войны, то серия о советско–германском договоре о ненападении окажется двадцатой, а может быть, тридцатой или сороковой. Очевидно, что истоки трагедии вселенского масштаба необходимо искать в событиях, произошедших задолго до 23 августа 1939 г. Начинать анализ надо с Версальского мирного договора 1919 г. Верховодившие в Версале Великобритания и Франция так мастерски нарезали новые границы, что недовольными остались почти все.

Не способствовало укреплению мира в Европе и решение по разделу Тешинской области между Польшей и Чехословакией, принятое 28 июля 1920 г. Советом послов. Поляки посчитали себя незаслуженно обделенными. Премьер–министр Польши Игнаци Падеревский заявил президенту Франции Александру Мильерану, что «решение, принятое Советом послов, создало между двумя народами пропасть, которую нельзя засыпать.»[6]. Польские политики и не собирались ее «засыпать», мечтая о реванше.

В одной из первых серий стоило бы рассказать о том, кто и как помогал Гитлеру придти к власти в Германии. Потом поведать о «Пакте согласия и сотрудничества», которые подписали 15 июля 1933 г. в Риме Великобритания, Франция, Италия и Германия. Если с руководителями Веймарской республики Лондон и Париж не спешили наладить равноправный диалог и обращались как с представителями побежденной державы, то с гитлеровской Германию они стали разговаривать как с равной. Хотя «Пакт согласия и сотрудничества» не был ратифицирован Францией, главное не в этом. Подчеркнув то, что и «без ратификации Гитлер был введен в круг руководителей великих держав», дипломат и историк В. М. Фалин констатировал: «С тех пор ему ни в чем не перечили, его просили лишь не перегибать палку, по принципу — всему свое время. Стартовала “политика умиротворения”. Состоялась проба пера, которым через пять лет будет выведено пресловутое понятие “Мюнхен”.

“Пакт четырех” в этом смысле не эпизод, а знак качества, символизирующий переход Европы в другое состояние. Военным его не назовешь. Но и мирным оно тоже уже не было»[7].

Затем надо было бы подробно рассказать о договоре, который 26 января 1934 г. заключили Польша и Германия. Экранизации заслуживает Гражданская война в Испании, на полях которой германские и итальянские войска получили ценный боевой опыт, а также захваты Италией Абиссинии (Эфиопии) и Албании[8]. Крайне интересной была бы серия о тайной встрече министра иностранных дел Великобритании лорда Эдуарда Галифакса с Гитлером 19 ноября 1937 г. В ходе секретных переговоров английский лорд не скрывал от фюрера Третьего рейха того, что при условии сохранения целостности Британской империи Лондон предоставит Берлину свободу рук в отношении Австрии, Чехословакии и Данцига[9]. В марте 1938 г. Германия осуществила аншлюс Австрии, который был встречен большинством британских политиков очень спокойно, почти равнодушно.

Следующим объектом германской агрессии стала Чехословакия. Гитлер потребовал передать Германии Судетскую область. Синхронно с Берлином свои претензии на Тешинскую область предъявила Польша. Разразился крупный международный кризис, итогом которого и стал печально знаменитый Мюнхенский сговор.

Во время Чехословацкого кризиса, мир стоял перед выбором — давать или не давать отпор германской агрессии. Даже после аншлюса Третий рейх был не так силен, каким стал к лету 1941‑го. В 1938 г. остановить Гитлера можно было коллективными усилиями двух–трех государств. Сделать это многократно и неустанно призывал Советский Союз. Однако британские и французские политики предпочли отдать Чехословакию нацистам на растерзание. А президент ЧСР Эдвард Бенеш и его окружение не нашли в себе сил призвать народ к сопротивлению немецким, польским и венгерским захватчикам.

Договоренности, заключенные в Мюнхене в ночь с 29 на 30 сентября 1938 г., имели огромное значение для судеб всего человечества, а для ЧСР они стали катастрофой. От Чехословацкой Республики была отторгнута и передана Германии Судетская область со всеми находящимися на ее территории материальными ценностями. Комментируя это решение мюнхенских «миротворцев», чешский писатель Карел Чапек горько пошутил: «Все не так плохо: нас не продавали — нас выдали даром».

Решение было принято без участия представителей Чехословакии. Уже во втором часу ночи, когда удовлетворенные достигнутым результатом Гитлер и Муссолини удалились, в зал заседаний были допущены посланник ЧСР в Германии Войтех Мастны и сотрудник МИД ЧСР

Губерт Масаржик. Зевающий Чемберлен флегматично предложил им ознакомиться с только что подписанным документом. Попытка чехов задать вопрос, по свидетельству Масаржика, была пресечена заявлением «что это приговор без права апелляции и без возможности внести в него исправления».

Сопротивляться диктату четырех «великих держав» правительство Чехословакии не решилось, согласившись с потерей части территории государства. Согласие на потерю Судет с находящимися там материальными ценностями не было подкреплено обязательной по Конституции ЧСР санкцией Национального собрания. Однако это не озаботило не только Гитлера, но и руководителей демократических Великобритании и Франции. Не интересовало их и мнение народа Чехословакии. О Лиге Наций, где Лондон и Париж солировали с момента ее создания, в Мюнхене даже не вспоминали. Зато президент США Франклин Делано Рузвельт не забыл направить Чемберлену поздравительную телеграмму по поводу «мирного решения Судетского вопроса».