Мысли сумасшедшего - [4]

1. Распространить эти письма как документы совещания.

2. Поддержать нашу просьбу о приглашении нас для участия в совещании.

П. Григоренко

А. Костерин

Участникам Будапештского совещания.

ТОВАРИЩИ!

Мне представляется, что в Будапеште Вас собрала озабоченность судьбами мирового коммунистического движения.

Я, как и Вы, как и все истинные коммунисты, весьма встревожен наличием глубочайшего кризиса в нашем движении. Но еще большую тревогу вызывает у меня то, что в советской прессе этот факт всячески затушевывается. В публикациях, затрагивающих данный вопрос, утверждается, будто коммунизм триумфально шествует по планете, а о кризисе шумит лишь враждебнал пропаганда, выдавая желаемое за действительность.

Вы лучше меня знаете, что такая информация, мягко говоря, не соответствует истине. Проявления кризиса столь очевидны, что оспаривать сие было бы, по меньшей мере, несерьезно. На это могли бы решиться только люди, коих мало заботят судьбы движения, которые ищут не средства лечения болезни, а способ усыпить, убаюкать, обмануть общественное мнение.

Поспорить можно лишь о том, стоит ли акцентировать внимание на этом весьма неприятном явлении или лучше попытаться уладить разногласия тихо, по-семейному.

Руководство КПСС, как можно понять из его официальных заявлений, является сторонником последнего. Оно многократно выступало с предложениями - отодвинуть в сторону спорные вопросы и, сосредоточившись на решении задач, по которым достигнута общность взглядов, восстановить единство.

Вопрос о единстве для коммунистов, несомненно, решающий, поскольку они борются за цель, имеющую интернациональный характер - переустройство человеческого общества на коммунистических началах. И когда руководство КПСС говорит о достижении единства на базе марксизма-ленинизма, полагаю, оно имеет в виду именно общую цель коммунистов всего мира.

Все, как будто бы, предельно просто: согласен с этой целью - становись в наши ряды, не согласен - отправляйся в лагерь врагов коммунизма. Но эта простота лишь кажущаяся. Беда в том, что основные понятия марксистско-ленинской науки в современных условиях не имеют четких, всеми признанных определений. Чтобы выяснить, как это произошло, придется дать

Немного истории

Известно, что полстолетия тому назад коммунизм перешел из области чистой теории в жизнь и, с этого момента, о нем начали судить не по книгам, не по высказываниям вождей и теоретиков коммунизма, а по живой практике Советского Союза.

И эта практика, в первые годы, явилась вдохновляющим примером для трудящихся всего мира. Несмотря на противодействие врагов и колоссальнейшие трудности внутренного порядка, рабочие и крестьяне сумели отстоять завоеванную власть и страна, руководимая их избранниками, добивалась все новых успехов:

- в предельно короткий исторический срок она шагнула из полудикости к вершинам промышленного развития;

- свершилось труднейшее из всех мыслимых общественных явлений: обобществлены мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства, созданы крупнейшие в мире высокомеханизированные сельскохозяйственные комплексы;

- совершена подлинная культурная революция: широчайшие массы трудового люда получили доступ в науку, приобщились ко всем благам культуры и искусства.

Как и какими методами это достигалось, широкие массы коммунистов внутри страны и коммунистическая общественность за рубежами нашей Родины не знали и потому не задумывались над тем, являются ли эти успехи социалистическими по своему характеру. Советским людям и нашим друзьям за рубежом импонировало то, что достигнуто все это самими трудящимися, без помещиков и капиталистов, без царских чиновников и без помощи извне - без иностранных займов, без контрибуций и колониального грабежа других народов, в условиях враждебного капиталистического окружения.

На вопросе об этом окружении следует остановиться особо.

Предпринятая извне интервенция, а затем блокада, вызвали ответную реакцию - делать все своими силами. Естественная и здоровая реакция эта выродилась со временем в реакционный изоляционизм.

Явно враждебная и клеветническая буржуазная пропаганда вызвала у наших зарубежных друзей реакцию полного недоверия к ее сообщениям, а внутри СССР, особенно в среде новой интеллигенции, возникло стремление не давать в руки этой пропаганды реальных данных о наших недостатках. Именно этим стремлением объяснялось то, что не только во внешних сношениях, но и внутри страны начали скрывать отрицательные явления нашей жизни, говорить о них лишь за закрытыми дверями в узком кругу партийных и государственных руководителей.

Сталин очень умело воспользовался как внутренней, так и внешней реакциями на враждебную в отношении Советского Союза пропаганду. Введя жесточайшую цензуру, запретив советским гражданам, под страхом смертной казни, какое бы то ни было общение с иностранцами и, сделав ложь орудием государственной политики, он сумел добиться того, что жизнь в Советском Союзе освещалась только в угодном ему свете. Любой успех - действительный или мнимый - всячески раздувался и превозносился. Любая ошибка или неудача приписывалась проискам врага или объявлялась ложью.