Мысли сердца - [17]

Шрифт
Интервал

Привередливым с жизнью своей не быть,
Чтоб успеть ещё что-то сотворить.

Хочу пониманья

Хочу пониманья вокруг с полуслова,
Друзей обрести меж соседей по дому.
Общение доброе – жизни основа,
Ведь жизнь наша так коротка до излома!..

Пусть говорят

Я ещё не израсходовался, ещё не смолк.
Пусть говорят – выдохся, но пока не смог
Завершить творенья искусством слова –
И зовут меня они снова и снова…

Оставить след

Хотелось бы мне с течением лет
Не стыдиться сделанного в свой век,
А оставить потомкам достойный след
Жизнью, полной лишь добрых вех.

Почему?..

Почему, друзья, мы ныне печалимся?
Ведь ещё чего-то жду впереди…
Ох, как быстро жизнь сегодня меняется,
И как много хорошего – позади!

Душу наладить

В США я наладить душу старался
Под влияньем людей и птичьих стай.
Как архар в горах, вдоль улиц шатался,
И целебною новизной насыщался…

Терпи ещё

Ждал я чего-то под крики чаек,
Тут, где океанская волна,
А она, казалось, шептала:
Потерпи, пройдет твоя маята…

Не справится

Душа моя, кажется мне, не справится
С чувствами, что бушуют в ней,
Если молодость надолго повадится
День за днём являться ко мне.

В душе восторг

Кисть в руках – и в облаках летаю.
Мир, как стан любимой, здесь ласкаю.
А в душе восторг и восхищенье:
Отдых! Искупленье! Просветленье!

Искорка чувств

Я придумал для женских сердец
Стих душевный, подарок с небес,
Искорку из заветных чувств
Для волшебных любви их буйств.

Портрет

Её такой красивой создал Бог,
Что даже сам в неё влюбиться б мог.
Но так стервозна, что один лишь чёрт
Такой женою оказался б горд.

Несчастный

Так на него разгневался наш Бог,
Что мягче наказать его не смог:
Пока он спит, есть не дано,
Пока же ест, лишен он снов.

Девице

Дружище, подари слезу девице честной:
Она,
Впервые спит, насколько нам известно,
Одна.

Не пожелал бы

Прости мой друг, но мне невмоготу,
Сидеть и наблюдать за разложением.
Не пожелал бы своему врагу
Я угодить в такое положение.

Пора за горизонт

Потерял я старый зонт.
Выключить забыл утюг.
Да, пора за горизонт
От житейских мне потуг…

Старикашка

Есть один тут старикашка,
Милый и, к тому ж, поэт.
Он девчонке не откажет…
У которой денег нет.

Теперь

Его она любила платонически
И говорила патетически.
Теперь его же любит, словно кошка,
И говорит совсем немножко.

Магия стиха

Перо готово, сердце рвётся.
Творцова поступь тут тиха.
И вот строками чувство льётся –
Творится магия стиха.

Душу смастерил

Непросто я, друзья, на свете жил,
Строительству десятки лет служил,
Лишь новое за новым я творил –
И свою душу, вроде, смастерил…

Радость в слезах

Видел дел своих отраженье
У мамы любимой в глазах:
Там – их в радость её превращенье, –
В радость, выраженную в слезах.

Веселая песенка

В законе зрелища имеется знак –
Веселая песенка, как исповеди акт,
Чтоб только не стала она невпопад –
Была небольшим спектаклем в лад.

Как задержать?

Куда вы, годы мои, летите
Знаю, мою душу к небу устремите.
Но скажите, как вас задержать?
Мне ещё бы в жизни этой подышать…

Разве жил?

Попроси прощенья у Бога за грехи свои –
Ведь каждый живущий на земле грешил.
Ну, а коль не грешил – разве жил?
Только в святости Небу себя посвятил.

На что мне теперь обижаться…

Я юношей тонул в мечтах о чуде:
Жить без забот и сотворять причуды.
Но нам желаемое не спадает в руки,
Ведь наша жизнь всегда – борьба и муки.
Бывает, дело шло, да вот не вышло,
Как будто апперкотом тебе в дышло.
Поманят, простака, – и чудненько обманут…
Лишь если повезёт – на месте не застанут.
Коль о деньгах сказать – не балован судьбою,
Заботою о них всегда обеспокоен.
И от шальной любви старался уберечься.
Да мало ль отчего я в жизни смог отречься!
А вот иной надежду в мире носит,
Что счастье всем на блюде преподносят.
Пожалуй, соберу осколки того люда,
И опишу в поэме их причуды.
Моя душа себя считает виноватой,
Что к ним участьем не зажглась когда-то.
Но ей не стоит этим огорчаться:
Есть ли резон за этот люд сражаться?

Магия любви

из цикла «шестистишия»


Есть магия волшебной красоты,
Она же власть душевной высоты,
Ни силою, ни хитростью у нас
Вовек красот душевных не украсть.
Они дороже нам любых богатств,
Любовных лож, страстей и дивных яств.

Мой будильник

Мой будильник, что дверной звонок, –
Он давно прижился в нашем доме.
Он поёт, как птичий голосок,
Мелодичен, радостен и скромен.
И напоминает эта трель
Мне пастушью раннюю свирель.

Хотел поймать

Я славу невеликой птицы
В науке раньше взял сполна:
Мне журавлём бы похвалиться –
В руке ж синица лишь одна…
А в сфере стихотворных тем
Кого поймаю в высоте?

Белый шлейф

За самолетом вижу белый шлейф –
Летит, без звука, оставляя след,
Парит, как вольна птица, в высоте…
Он шлёт привет нам всем издалека
И не даёт забыть он мне
О солнечной родной стране.

Огонек сигареты

Прикуривал в ночи я от огня,
Он рад – он ждал привета от меня.
Я видел, что светлей мне, а вокруг
Вселенский мрак на миг сгустился вдруг.
Стою я, зажигалочку держа –
Не светит ли во тьме моя душа?..

Учусь писать

Учусь писать о чувствах больше,
Да так, чтобы в душе осталось дольше.
Но уж без всякого кривлянья
И без следа холодного влиянья,
Чтоб, если что-то написать,
Читатель этим стал дышать…

Жду не дождусь

О, как по маме ныне я скучаю,
Как часто маму вспоминаю:
Как на исходе моих сил
Войдет, на миг лишив меня работы,
И улыбнется: «Здравствуй, сын…»

Рекомендуем почитать
Ирина

Устои строгого воспитания главной героини легко рушатся перед целеустремленным обаянием многоопытного морского офицера… Нечаянные лесбийские утехи, проблемы, порожденные необузданной страстью мужа и встречи с бывшим однокурсником – записным ловеласом, пробуждают потаенную эротическую сущность Ирины. Сущность эта, то возвышая, то роняя, непростыми путями ведет ее к жизненному успеху. Но слом «советской эпохи» и, захлестнувший страну криминал, диктуют свои, уже совсем другие условия выживания, которые во всей полноте раскрывают реальную неоднозначность героев романа.


Батурино – гнездо родное

Посвящается священническому роду Капустиных, об Архимандрите Антонине (Капустина) один из рода Капустиных, основателей и служителей Батуринского Преображенского храма. На пороге 200-летнего юбилея архимандрита Антонина очень хочется как можно больше, глубже раскрывать его для широкой публики. Архимандрит Антонин, известен всему миру и пришло время, чтобы и о нем, дорогом для меня, великом батюшке-подвижнике, узнали и у нас на родине – в России-матушке. Узнали бы, удивились, поклонялись с почтением и полюбили.


Семейная трагедия

Дрессировка и воспитание это две разницы!Дрессировке поддается любое животное, наделенное инстинктом.Воспитанию же подлежит только человек, которому Бог даровал разум.Легко воспитывать понятливого человека, умеющего анализировать и управлять своими эмоциями.И наоборот – трудно воспитывать человека, не способного владеть собой.Эта книга посвящена сложной теме воспитания людей.


Рисунок с уменьшением на тридцать лет

Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.


Квон-Кхим-Го

Как зародилось и обрело силу, наука техникой, тактикой и стратегии на войне?Книга Квон-Кхим-Го, захватывает корень возникновения и смысл единой тщетной борьбы Хо-с-рек!Сценарий переполнен закономерностью жизни королей, их воли и влияния, причины раздора борьбы добра и зла.Чуткая любовь к родине, уважение к простым людям, отвага и бесстрашие, верная взаимная любовь, дают большее – жить для людей.Боевое искусство Хо-с-рек, находит последователей с чистыми помыслами, жизнью бесстрашия, не отворачиваясь от причин.Сценарий не подтверждён, но похожи мотивы.Ничего не бывает просто так, огонёк непрестанно зовёт.Нет ничего выше доблести, множить добро.


Выбор, или Герой не нашего времени

Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».