Мысли объ устройствѣ будущей Россiйской вооруженной силы - [47]
Такимъ образомъ стремленiе готовить армiю главнымъ образомъ къ подвижной войнѣ заставляетъ склоняться къ 3-хъ полковому, а не къ 4-хъ полковому основному соединенiю.
За подобное рѣшенiе говоритъ еще одна важная стратегическая данная. Въ минувшую войну всѣмъ воюющимъ сторонамъ пришлось широко примѣнить стратегическую переброску войскъ по желѣзнымъ дорогамъ. Особенно широко это было выполнено въ Германiи, использовавшей несогласованность дѣйствiй своихъ враговъ на двухъ противоположныхъ фронтахъ. И вотъ опытъ показалъ, что дивизiя была именно то низшее войсковое соединенiе, которое наиболѣе отвѣчаетъ подобной стратегической переброскѣ. Въ большинствѣ случаевъ не было времени ждать прибытiя всего корпуса, и дивизiя, по окончанiи своей выгрузки, передавалась въ распоряженiе уже находившагося на мѣстѣ корпуса.
Тотъ же опытъ указалъ, что для того, чтобы удовлетворить условiямъ такой стратегической переброски, нужно было, чтобы дивизiя занимала на двухколейной желѣзной дорогѣ суточную глубину. Средняя провозоспособность современной двухколейной жел. дороги должна считаться равной 30 воинскимъ поѣздамъ (50 вагоннаго состава) въ одномъ направленiи. Германская пѣхотная дивизiя организацiи 1914 года (4 пѣх. полка, 1 кав. полкъ и 1 арт. бригада въ 2 полка) занимала 34 поѣзда подъ войска, парки и дивизiонные лазареты и 15 поѣздовъ подъ дивизiонные обозы. Германскiй Генеральный Штабъ уменьшалъ желѣзнодорожную глубину перебрасываемой пѣх. дивизiи тѣмъ, что переозилъ ее безъ дивизiоннаго обоза, который придаался ей изъ обозовъ, имѣвшихся въ распоряженiи армiи, въ которую эта дивизiя прибывала.
Но съ усложненiемъ матерiальной части пѣхоты и другихъ родовъ войскъ значительно увеличивается и число поѣздовъ, нужныхъ для погрузки дивизiи. Современная 9-ти баталiонная пѣхотная дивизiя французскаго типа требуетъ для своей перевозки безъ дивизiоннаго обоза около 40 эшелоновъ. Увеличенiе пѣх. дивизiи на одинъ пѣх. полкъ еще болѣе стратегически утяжелитъ ее и сдѣлаетъ необходимымъ созданiе какого-то промежуточнаго войскового соединенiя, менѣе громоздкаго. Такой единицей являлась бы 2-хъ полковая бригада. Но таковая оказалась слишкомъ слабой. Итакъ вопросъ сводится къ тому, что основная войсковая единица, въ которой впервые органически объединяются всѣ роды войскъ должна быть 3-хъ полковой. Дѣленiе на три представляетъ собой большiя тактическiя и организацiонныя удобства. Оно соблазнило Ген. Штабъ совѣтской Россiи въ первоначальной организацiи вооруженныхъ силъ принять 3-хъ полковыя бригады, изъ которыхъ и составлялась дивизiя.
Можетъ возникнуть здѣсь одинъ чисто формальный вопросъ — не слѣдуетъ ли наименовать 3-хъ полковое соединенiе бригадой, а не дивизiей.
Подъ словомъ дивизiя уже установлено понятiе перваго органическаго соединенiя всѣхъ родовъ войскъ. Мы ввели бы здѣсь только еще одно дополненiе, уже принятое французской армiей, исключивъ слово "пѣхотная" и замѣнивъ его словомъ "линейная"[57].
Подъ наименованiемъ "бригада" установилось понятiе высшаго соединенiя одного или двухъ родовъ войскъ. Въ данномъ случаѣ "линейная дивизiя" будетъ состоять изъ одной (стрѣлковой) бригады, одной артиллерiйской бригады и частей другихъ родовъ войскъ. Наличiе командира пѣхотной бригады явится большой помощью начальнику дивизiи. Ему не придется входить въ мелочи пѣхотной службы и работы. Это дастъ ему возможность остаться на высотѣ руководства совмѣстными дѣйствiями всѣхъ родовъ войскъ. Это позволитъ ему во время боя болѣе близко тактически руководить дѣйствiями артиллерiи, такъ какъ въ современномъ бою "игра" артиллерiскаго огня замѣняетъ прежнюю "игру" резервами.
Въ устройствѣ русской линейной пѣхоты мы бы ввели одно дополненiе по сравненiю съ Францiей и Германiей. Мы считаемъ, что чрезвычайно желательно въ составѣ линейной дивизiи имѣть кромѣ трехъ полковъ, еще одинъ отдѣльный баталiонъ. Будетъ ли этотъ отдѣльный баталiонъ называться стрѣлковымъ или, въ случаѣ присвоенiя всѣмъ полкамъ наименованiя стрѣлковыхъ, онъ будетъ назыаться "егерскимъ", или "отдѣльнымъ стрѣлковымъ баталiономъ" — суть, конечно, не въ этомъ. Важно только, чтобы, готовя нашу армiю преимущественно къ веденiю подвижной войны, имѣть отдѣльную пѣхотную часть менѣе громоздкую, нежели пѣхотный полкъ. Мало того, сама организацiя стрѣлковыхъ баталiоновъ должна быть приспособлена къ легкости выдѣленiя изъ своего состава отдѣльныхъ ротъ. При подобномъ устройствѣ отдѣльный стрѣлковый баталiонъ дивизiи можетъ служить отличной поддержкой для выдвинутой впередъ конницы. Напрактикованный еще при обученiи мирнаго времени огневой работѣ на широкомъ фронтѣ, онъ облегчитъ передачу боевого соприкосновенiя, установленнаго конницей, въ руки пѣхоты. При наличiи лѣсныхъ пространствъ на нашемъ западномъ театрѣ военныхъ дѣйствiй, присутствiе въ постоянномъ составѣ линейной дивизiи спецiально подготовленнаго для дѣйствiй раздробленными частями баталiона, тоже будетъ полезно. Несомнѣнно, что и обученiе этихъ баталiоновъ должно носить свой особый характеръ, въ которомъ маневру будетъ отведено рѣзко главенствующее мѣсто. Это отразится на нѣкоторыхъ особенностяхъ организацiи этихъ отдѣльныхъ стрѣлковыхъ баталiоновъ; они должны быть снабжены болѣе богато средствами связи, имѣть болѣе подвижной обозъ и т. д.
История Первой мировой войны в отечественной и зарубежной литературе в основном представлена работами, анализирующими преимущественно военно-политическую, стратегическую, оперативно-тактическую и социально-экономическую составляющие. Социологическая и социально-психологическая сторона проблемы, связанная с изучением войны как социального явления, оставалась, как правило, вне поля зрения исследователей. А между тем сущность причин, по которым Россия по окончании Первой мировой войны не оказалась ни в лагере победителей, ни в стане побежденных, лежит именно в области анализа ее «живой силы» — психического состояния и социального самочувствия военнослужащих на фронте и гражданского населения в тылу.Этот пробел во многом восполняется фундаментальной работой, принадлежащей перу русского военного теоретика Николая Николаевича Головина (1875-1944).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Докладъ, прочитанный 1-го марта 1934 года.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.