Мысли и размышления - [9]
Но самую главную роль в той давней и теперь уже старой перестройке сыграл, конечно, не Марлон Брандо. На сцену выступила сперва дурацкая антиалкогольная компания, затем полное отсутствие нормальной колбасы, а после уже повсеместная нехватка вообще каких-либо продуктов питания. И эта нехватка еды на фоне резко ослабшего идеологического прессинга на людей двинула всю перестройку резко вперед. И она завершилась полным и окончательным развалом Советского Союза, предваренного крахом содружества стран Варшавского договора и разрушением Берлинской стены. Мир стал иным.
Сегодня мы живем в этом ином мире. Природные условия в нем все те же, а так, вообще-то говоря, он теперь совсем иной. Этот мир битком набит колбасой и многими другими продуктами питания, в нем навалом модной одежды, электронных устройств и новейших строительных материалов; буйство всевозможных мнений составляет идеологическую палитру этого иного мира, и полное неучастие в официальной пропаганде является высшим проявлением здравого смысла. А еще здравый смысл все чаще протестует против некоторого идиотизма этого нового мира. Даже не некоторого, а против полного идиотизма, несколько похожего в чем-то на тот, который двадцать пять лет назад закончился перестройкой. И если новая грядет, то, значит, грядет, и с этим ничего не поделаешь. Мы за двадцать пять лет во всем поднаторели, неплохо кой-чему научились, поэтому самое время снова перестаиваться. Мы, если совсем нас припрет, все выбежим на свежий воздух и на воздухе перестроимся еще раз — нам не привыкать. И пусть будет запущен ее механизм хоть снизу, хоть сверху, а хоть и сбоку, нам и к этому не привыкать. И если даже ее совсем не будет, то и это тоже сойдет. Зачем нам еще одна перестройка?
Роман с никотином
На снимке справа я собственноручно запечатлел процесс, как я бросаю курить. Вы сами видите, что я этим занимался долго и буду, видимо, заниматься всегда. Все-таки, знаете, курить бросать — это, знаете ли, не писать бросать. Писать бросать можно всю жизнь, а после снова начинать с еще большим успехом и полной самоотдачей.
А то, как я курить бросаю, так то происходит со мной многократно и именно в процессе письма. Иначе скажу вам так: я либо пишу, либо курить бросаю. Одно из двух. А по-другому у меня не выходит. И никто точно не может сказать, сколько я уже воткнул окурков в эту пепельницу, с какой силой и расторопностью.
И уж наверняка никто не скажет, сколько раз мне кричала жена: «Митрофан, квартиру всю прокурил!» И, чтобы не прокуривать квартиру, я выходил на лестничную клетку. Но и там мне кричали: «Митрофан, всю лестничную клетку прокурил!» И после я шел и всюду курил, и везде мне что-то кричали, и я тоже хотел им крикнуть, что я — писатель, а писатели в своем праве, ибо их мало, и потому имеют желание хотя бы изредка покурить. Но ничего не кричал и возвращался домой…
А что до пепельницы, которая справа от вас, то только с виду похожа она на мое большое и живое сердце.
Человек со вкусом
Я всегда был убежденным сторонником того, что без подлинных вкусовых ощущений жить невозможно, а уж тем паче усаживаться за письменный стол. Что я и делаю ежедневно. С утра до ночи и с ночи до утра я таким образом тренирую в себе подлинный вкус, чтобы выразить его в своем многотомном романе. И в каждой фразе у меня, в каждом моем абзаце, на всякой следующей странице призвано пробиваться сквозь толщу махрового безвкусия что-то подлинное, искреннее, настоящее, а из-за этого необходимое всему читающему человечеству.
А о том, как выглядел первый в мире человек со вкусом, никаких данных у меня нет. Он, вне всяких сомнений, не был похож на меня. И я архивы все перелопатил, а ничего нигде не нашел, что бы подтверждало нечто обратное. Одно мне стало известно: это был голый человек. Я же ношу махровый халат и шерстяные носки, чтобы ноги не мерзли. И если его за что-то выгнали из теплого фруктового сада, в кущах которого он впервые познакомился с женщиной, то меня никто ниоткуда не выгонял. Во-первых, я живу не в теплом фруктовом саду, а в своей приватизированной квартире, и у меня есть одежная вешалка и металлический дуршлаг, а у него не было ни вешалки, ни дуршлага. Во-вторых, он явно познакомился не с моей женой: первым с моей женой познакомился я. Я, конечно, догадываюсь, чем он там активно занимался с этой женщиной в этом саду сразу после их знакомства. Но это вкуснейшее в мире занятие так и осталось на его совести. А на совести тех, кто его за это из того сада выгонял, остались жесткие и прямые репрессии в отношении первого в мире человека со вкусом.
Дальнейшая история показала: при первых признаках того, что это — не абы какой самозванец, его опять отовсюду выгоняли. А то и просто путем жестокого умерщвления лишали права дышать окружающим воздухом. Так было и с тем темноволосым молодым человеком, который пытался рассказать, отчего нельзя всех обманывать, с жадностью поедая свинину по субботам и капая жиром на рубашку. Практически так же было и с тем утонченным мужчиной, который впервые сообразил, что Земля — это сплюснутый шар, а не грубая перенаселенная плоскость, которая покоится на спинах огромных китов, плавающих в безбрежном океане.
