Мышеловка на Эвересте - [26]

28

— Ну и как вам пассаж? - спросил наблюдателя небритый блондин, неторопливо обслуживая своего зелёного, молчаливого собеседника, сосредоточенного в рюмке в форме абсента.

— Нормальный пассаж, - невозмутимо ответил наблюдатель, проникаясь в навязчивость вездесущей кошки, начавшей взбираться по ковру в направлении еловой брусчатки потолка. - Паркер совсем не имеет в виду интимные отношения с братом или отцом, как может подумать иной недотёпа. Это эпатаж, чтобы пробить брешь.

— Где? - полюбопытствовал писатель.

— Господи, в сознании читателя, который до того травмирован количеством качества массовой продукции всех уровней, что совершенно не видит реальности, которая как вот эта кошка, постоянно у него под носом, а поэтому - невидима. Современному человеку кажется, что счастье где-то там, в глубинах экрана монитора. А оно здесь, во дворе или на кухне. Или этажом выше. Но это познаётся порой только тогда, когда уходит в прошлое навсегда.

— Возможно, вы правы. Но что-то секс у неё сильно доминирует. - Помолчал, глядя в монитор. Сказал: - Ты же хотела группового творчества. Вот, получай. Вместе с кошкой.

— Это вы ей? - спросил наблюдатель.

— Ей, - ответил писатель.

— Мда... - сказал представитель. Добавил: - Не стоит её травмировать, когда она пишет. Она не контролирует себя совершенно.

«Сакральность ветра свободы»

Вопрос самоубийства рассматривается большинством религий как некий грех и преступление.

Интересно понять, в чем заключается действительный мотив этих догматических устрашений личности и попрание последнего оплота свободы духа и безусловного права жить в состоянии свободы, то есть права и возможности добровольной Смерти.

Тезисы в стиле, что это плохо, потому что плохо, аналитическим умом сразу отфильтровываются как шумовая помеха.

После фильтра на выходе ничего не остается, кроме идеи рабского принуждения продолжать страдать во имя того, кто не страдает и живет достаточно комфортно.

Поскольку сама идея теизма, как и идея государства, предполагает пожизненное рабство, постольку и ясны мотивы, которые лежат в основе сохранения "куриц несущих яйца".

Право Смерти это полное и безусловное право личности и её выбор независимо ни от кого.

Принимая, как безусловный духовный постулат, необходимость избавить личность от тяжелых страданий любого вида, влияющих непоправимо на психику, а через неё на душу, следует признать осознанный суицид сакральным актом и священнодействием, освобождающим духовную сущность от гнета, последствия которого могут сказаться при последующем метемпсихозе и после реинкарнации оказывать негативное влияние в виде чувства неполноценности, страха и, следовательно, снижения свободы и воли личности.

Таким образом, совершенно ясно, что церковь, как и некоторые государственные институты, осуждая самоубийство, пытается влиять на душу после дальнейшего перевоплощения и заведомо формировать рабское сознание.

Не вызывает сомнений, что сформировавшаяся духовно личность не может поддаться на внешний призыв и принуждение к суициду. Это просто невозможно. Поэтому следует уважать право людей, сделавших этот свой выбор из нравственных оценок действительности и моральных побуждений.

Гордость это величайшая ценность души, проносимая сквозь Вечность в том или ином виде, в зависимости от реакции на вызовы источника феномена.

Гордость это один из смыслов существования бессмертной души.

Что не касается людей, не являющимися носителями этой вечной сущности.

Переступая через себя и принимая унижения жизни, человек обрекает свои последующие существования на аналогичную судьбу.

Как пример можно привести действия последней царицы Египта Клеопатры, реинкарнировавшейся в такие же свободные и мужественные воплощения в дальнейшем, чего никак не могло бы произойти, не соверши она сакральный акт свободы духа.

29

— Вот видите, - сказал наблюдатель. - Сразу сдвиг в минус.

— Без минуса не будет плюса, - ответил писатель. - Но про Клеопатру мне понравилось.

— Ход мысли Паркер в этом пассаже примерно таков, - неторопливо констатировал наблюдатель, отцеживая в свою рюмочку водку из трёхлитровой бутылки. - Религия, как она есть, вещь несовместимая с мысленным свободным существованием. И я с Кристиной в этом полностью согласен. - Сосредоточенно стал смотреть прицельным взглядом на рюмку с водкой. - Да, - сказал, и выпил.

— Не спорю здесь уж точно, - ответил блондин, прикуривая от горящей свечи. - Свобода всегда делается волей вчера, чтобы быть и завтра. - Пустил глубокое сизое кольцо дыма и стал всматриваться в его конфигурацию, осаждая проникающий никотин релаксом каменеющего спокойствия. - Но! - добавил. - Это не для всех.

— Естественно, - усмехнулся наблюдатель. - Это очень не для всех. Но о всех нет и речи. И вы же понимаете, что любая возможность скрывает свою плату. А она есть всегда.

— Да знаю я про эту плату, - хмуро сказал небритый. - Вот только про зарплату ничего не знаю.

— Ха... - скептично усмехнулся собеседник. - Зато я знаю про вашу зарплату. Это пожизненная возможность. - Пристально стал смотреть на писателя. Добавил: - Пожизненная возможность, которая всегда с тобой.