Мятежный век. От Якова I до Славной революции - [31]

В день, когда было объявлено о роспуске парламента, Яков скакал верхом в парке дворца Теобальдс. Лошадь неожиданно споткнулась и сбросила его в протекавшую через парк речку Нью-Ривер. Январский лед треснул под королем, и он провалился в воду так, что его сапоги были видны на поверхности. Якова вытащили, ему не стало хуже после этого инцидента, но это весьма яркий образ несчастного монарха.

9. Испанские путешественники

Принца Карла раздражало медленное течение переговоров относительно его обручения с испанской инфантой Марией Анной. Сам брак был задуман двенадцать лет назад. Однако бесконечно длились пререкания по поводу статуса католиков в Англии, деликатный вопрос осложнился разногласиями по Пфальцу и ситуацией религиозной войны в Европе. По-прежнему существовали сомнения в серьезности отношения испанцев к этому браку, к тому же возникли споры о размере приданого. Сомнения не исчезли и с вступлением на престол Филиппа IV, которое произошло в 1621 году. Было, мягко говоря, совсем не ясно, поддержат ли парламент и народ намерения своего монарха в этом вопросе. Когда в 1622 году Яков приказал выпустить из тюрьмы католических рекузантов после того, как они гарантировали, что не будут появляться при дворе, ужас и гнев протестантского большинства были очевидны.

Предполагалось, что Бекингем, уже лорд-адмирал[15], лично поплывет в Мадрид. Кроме того, по секрету поговаривали, что «он намерен тайно взять с собой друга, чтобы привезти в Англию прекрасного ангела». Друг, о котором шла речь, был сам принц Карл. От этого плана отказались, но только чтобы заменить его другим.

В феврале 1623 года Карл и Бекингем пришли к королю с планом собственной разработки. На подготовку флота к плаванию в Мадрид уйдет слишком много времени; огромные усилия потребуются, чтобы получить проездные документы для Франции. Их план состоял в том, чтобы ехать в Испанию инкогнито, с целью завоевать самую желанную женщину в мире. Для них это было настоящее приключение, грандиозная европейская романтическая история. Король, больной и уставший, казалось, согласился; он редко мог устоять перед упрашиваниями своего фаворита и настойчивыми мольбами сына.

Однако наутро после встречи король засомневался. Поскольку он был осторожным и подозрительным, то задумался об опасностях, с которыми столкнутся два молодых человека. Наследник престола окажется на чужой территории. Воодушевленные присутствием Карла, испанские министры могут решиться на дополнительные требования; возможно, даже пойдут на попытку обратить его в католическую веру. Поэтому король вступил в полемику с ними обоими и обрисовал возможные риски, которые они могут на себя навлечь. В ответ Бекингем сказал только, что если он нарушит данное вчера обещание, то никто никогда больше не будет ему верить.

Тогда Яков послал за одним из своих основных советников по международным делам сэром Фрэнсисом Коттингтоном, который сам был поборником Испании и испанского брака. «Вот малыш Карл и Стини, — сказал ему король, — очень хотят отправиться на перекладных в Испанию, чтобы пригласить домой инфанту. В компании будут еще два человека, одним из них они выбрали вас. Что вы думаете о таком путешествии?» Коттингтон ответил, что подобная экспедиция опасна и неблагоразумна; испанцы наверняка выдвинут новые условия бракосочетания. При этих словах Яков бросился на кровать. «Я вам так и говорил! — закричал он. — Я погиб. Я потеряю малыша Карла!»

Бекингем стал сердито возражать Коттингтону, пока его не прервал король: «Нет, Стини, ты, ей-богу, несправедлив к нему. Человек прямо ответил на мой вопрос, причем честно и разумно: к тому же он не сказал ничего, что я не говорил тебе до того, как его позвали». Однако, пусть и с большой неохотой, король подтвердил свое согласие на рискованную поездку. Было решено, что к ним троим следует присоединить Эндимиона Портера, придворного, который вырос в Испании и может выступить в качестве переводчика.

Утром 18 февраля Карл и Бекингем отправились в путь из особняка Бекингема в Эссексе. Они приклеили бороды и ехали под именами Тома и Джона Смитов. Все это выглядело крайне неправдоподобно. В Грейвсенде они дали лодочнику золотую монету и ускакали, не спросив сдачи. Человек подумал, что это дуэлянты, которые намереваются сразиться на зарубежном поле, и сообщил о них в городской магистрат. Оттуда отправили офицера, чтобы перехватить путешественников, но он не смог их найти. В качестве предполагаемых убийц Смитов остановили в Кентербери. Бекингему пришлось снять фальшивую бороду, чтобы убедить мэра в том, что он лорд-адмирал и тайно едет инспектировать свой флот. В конце концов они добрались до Дувра, где Портер и Коттингтон зафрахтовали судно. Вскоре после их отъезда затосковавший король написал им письмо. «Мои милые мальчики и дорогие храбрые рыцари, достойные описания в новом романе, благодарю вас за спокойные письма, но, думаю, вряд ли вам удастся долго оставаться неузнанными, поскольку о вашем отъезде много говорят за границей». В отсутствие Бекингема король сделал его герцогом, таким образом он стал самым выдающимся даже среди выдающихся.