Мятежный век. От Якова I до Славной революции - [160]
В начале 1669 года он преподнес сюрприз. Карл пригласил брата Якова и трех самых важных советников в свои личные апартаменты, где со слезами на глазах объявил о желании перейти в католическую веру. Его брат скоро будет принят в это вероисповедание и останется искренним, почти фанатичным католиком до конца своей жизни. Убежденность Карла вызывает больше сомнений. Если он готовился к переговорам с набожным французским королем, то что же могло быть полезнее, чем объявить о своем принятии того же вероисповедания?
В марте к французскому двору отправили тайного эмиссара с предложением заключения наступательно-оборонительного альянса и просьбой предоставить солдат, деньги и корабли в случае войны с голландцами. Карл также обещал объявить о своем переходе в католичество, если взамен Людовик XIV даст ему 200 000 фунтов стерлингов, чтобы защититься от народного гнева. Он так никогда и не сделал такого заявления и, похоже, принял католичество только на смертном одре. Карл был профессионалом лганья и лицемерия даже в серьезных государственных делах.
Весь этот год и первую половину следующего года переговоры между двумя королями велись в условиях абсолютной секретности. Английского посла в Париже и французского посланника в Лондоне не проинформировали. Английским министрам антикатолических убеждений ничего не говорили. Карл как ни в чем не бывало продолжал переговоры с голландцами. В конце лета или начале осени 1669 года Карл и Людовик достигли соглашения. Людовик окажет содействие Карлу, когда он объявит о переходе в католичество, и оба объединятся в нападении на голландцев.
В середине мая 1670 года герцогиня Орлеанская Генриетта прибыла в Дувр с разнообразными документами от французского двора и передала их брату. В них был пункт, который звучал так: «Король Англии, убежденный в истинности католического вероисповедания, решил объявить об этом и примириться с Римско-католической церковью, как только позволит положение дел в его стране». Карл надеялся и верил, что большинство его подданных так его любят, что не будут протестовать, «но поскольку существуют неспокойные личности, скрывающие свои замыслы под личиной веры, король Англии, ради мира в своем королевстве, воспользуется помощью короля Франции». Карл таился даже от своих ближайших советников. Например, он позволил Бекингему обсуждать условия того варианта договора, в котором отсутствовал параграф о переходе короля в католическую веру. Напротив, ему поручили активно продолжать работу над союзным договором, не упоминающим об этом секрете. Бекингем не подозревал о тайном соглашении. Однако маловероятно, что Карл вообще имел намерение когда-либо объявлять о своем обращении в католичество, это обязательство в значительной степени было уловкой, чтобы надежнее привязать к себе французского короля.
Материальное вознаграждение, предоставленное Карлу, было небольшим. Ему должны были выплатить 140 000 фунтов стерлингов — половину авансом — в знак расположения французского короля. Кроме того, он должен был получать примерно 210 000 фунтов стерлингов в течение каждого года предполагаемой войны с голландцами, с внесением первого взноса за три месяца до реального объявления войны. Король Англии превратился в наемника французского короля и фактически продал свой суверенитет. Было и еще одно затруднение. Если бы французский король когда-либо обнародовал секретный параграф союзного договора, Карл легко мог бы лишиться короны; таким образом, Людовик имел мощное оружие в любой конфронтации с английским кузеном.
Обманный договор подписали ближе к концу года, тогда как секретного соглашения, достигнутого еще весной, не открыли даже королевским советникам. Однако союз с Людовиком против голландцев невозможно было скрывать вечно. Настроения народа против Франции уже сильно распространились, и венецианский посол заметил, что, «хотя король и может присоединиться к Франции, его подданные за ним не последуют». Поползли слухи, что французские агенты воруют английских детей, чтобы якобы их кровью лечить Людовика от проказы. Роялисты понимали: если война с голландцами будет, ее нужно провести быстро и очень успешно, иначе народный гнев неминуем.
Однако где добыть денег на любую предполагаемую войну? В перерывах между различными каникулами и отсрочками в работе парламент выделил сумму весьма скромную. Французская субсидия тоже оказалась недостаточной. Собственные традиционные доходы короля целиком уходили на оплату старых долгов, но из дерзости или от отчаяния он вознамерился отложить платежи по всем своим займам. 2 января 1672 года назначили так называемую «приостановку платежей». Все надлежащие выплаты из казны отменили, чтобы поступающие доходы можно было потратить на подготовку к войне.
Главными жертвами стали ювелиры, действовавшие также и как банкиры, которые, в свою очередь, переложили убыток на клиентов и отказались выдавать деньги, которые те держали на депозитах. Казалось, что скоро начнут торговать и самой «приостановкой платежей». Однако пострадал и король, ибо сразу потерял доверие; финансовая надежность правительства была под большим вопросом, оставалось неясным, кто же впредь будет ссужать ему деньги. Один современник признал в своем дневнике, что это решение «удивило всех и разорило тысячи людей».
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
Признанный летописец Лондона Питер Акройд в своей новой книге изменяет обыкновению прогуливаться по городу. На этот раз он уводит нас в подземные глубины британской столицы. Автор открывает для своих читателей настоящий город-призрак со его улицами, реками, монастырями и канализацией. Вы сможете охватить взглядом весь исторический период развития Большого Лондона: от памятников Бронзового века, римских тротуаров и средневековых кладбищ до первых станций старейшего в мире метро. В главах о пресловутых городских трущобах мы увидим, помимо исторического анализа, искреннее сочувствие к обитавшим в них людям.
Новая книга Питера Акройда – очередное доказательство того, что биография города не менее, а возможно и более увлекательна, чем биография любой знаменитости. Особенно если новым героем исторического расследования Акройда становится Венеция. Самый загадочный и независимый город Италии, бывшая республика, расположенная на ста восемнадцати островах, город, над которым постоянно висит угроза затопления, Акройд описывает в свойственной ему манере документалиста-романтика. Акройд разбирается в том, почему венецианцы так отличаются от остальных жителей Италии, как получилось, что на постоянно подтопляемых островах появились и сохранились сотни произведений искусства, и когда великая империя купцов и художников превратилась в город Казановы, туристов и резиновых сапог.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этом томе события истории Англии берут отсчет с 1902 года, когда завершилась Англо-бурская война, в ходе которой тех, кто раньше испытывал гордость за империю, постепенно охватывали разочарование и стыд.
История Англии – это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней – не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Период между Славной революцией (1688) и победой армии союзников при Ватерлоо (1815) вобрал в себя множество событий.