Мятежный Карабах - [10]

Начались длительные переговоры, в которых принимал участие Вазген Саркисян, советник по безопасности председателя Верховного Совета Армянской ССР Левона Тер-Петросяна, специально прибывший из Еревана. Тогда мне это показалось довольно странным: почему руководство МВД СССР при освобождении заложников прибегло к помощи одного из лидеров Армянского общенационального движения «Карабах», правда, недавно безоговорочно победившего коммунистов на выборах в Верховный Совет Армении. Разве в Карабахе не нашлось авторитетной личности? Но полковник Гудков разъяснил, что пришлось исходить из реальной ситуации, которая сложилась на территории НКАО с армянским населением, где, как известно, деятельность конституционных органов власти Указом Верховного Совета СССР от 15 января 1990 года приостановлена. Обращение же в этом случае к любому неформальному лидеру Карабахского движения, по мнению Москвы и Баку, было недопустимо. О каком-либо влиянии азербайджанских властей среди армян и речи не могло быть. Внутренние войска по Закону о чрезвычайном положении, естественно, выполняют здесь только охранно-карательные функции. Оргкомитет по НКАО под руководством второго секретаря ЦК Компартии республики Виктора Петровича Поляничко, состоящий лишь из азербайджанской стороны, находится только в Степанакерте и то под неусыпной охраной внутренних войск. Переговоры с армянской стороной при участии в них Вазгена Саркисяна должны закончиться благополучно, он не даст разгуляться местным армянским неформалам и экстремистам.

На совещании руководителей предприятий и организаций, а также представителей неформальных общественных объединений Мардакертского района было выдвинуто требование — освободить наших сотрудников в самые кратчайшие сроки и независимо от времени освобождения студентов, захваченных азербайджанцами. Об освобождении студентов мы тоже не забыли ни на час. В нескольких азербайджанских селах провели встречи с самыми авторитетными людьми, добиваясь выдачи захваченных. Надо сказать, были достигнуты изрядные успехи: две студентки — Нана Петросян и Зоя Аракелян — были возвращены родителям в тот же день. Двух парней-заложников азербайджанцы пообещали освободить назавтра при условии, что им вернут стадо из 40 баранов, угнанное у них ранее армянами.

Утром 25 октября нашему сотруднику, старшему лейтенанту Владимиру Михалюку удалось сбежать из плена, воспользовавшись ослаблением внимания охранников. Он самостоятельно пришел в военную комендатуру Мардакертского района и даже со своим табельным пистолетом. Михалюк рассказал, что от городской больницы на машине «Нива» его с завязанными глазами отвезли в горы, а затем поздним вечером перевезли в город и поместили в подвале дома возле кладбища. Мы нашли этот дом и установили, что его владельцем являлся С. Ю. Андрян.

26 октября переговоры с азербайджанской стороной завершились тоже совершенно благополучно. Им передали стадо баранов, обнаруженное в одном армянском селе, а студенты-заложники — Валерий Овсепян и Валерий Арушанян — вернулись под родной кров. Местонахождение трех других наших сотрудников к тому времени тоже было установлено. Началась подготовка к их освобождению. К 15 часам в процессе проведения поисковых мероприятий недалеко от военной комендатуры обнаружили майора Блохина, которого охранял в своем доме гражданин A.M. Кочарян, работающий электриком в районной больнице. Для вызволения двух оставшихся заложников была готова группа захвата. Но руководители операции имели основания не торопиться с применением спецназа и не ошиблись. В 21 час в Мардакертский отдел милиции прибыли полковник Коровин и младшей сержант Коваленко, отпущенные из заложников без табельного оружия. Они содержались вместе в заброшенном доме в горах гражданином Г. Ш. Оганяном, проживающим с родителями в городе Мардакерте.

Таким образом, четыре сотрудника МВД СССР были освобождены из заложников бескровно в течение двух суток.

Народный депутат СССР Зорий Балаян

С первых дней пребывания в Карабахе я старался, как можно глубже, вникать в жизнь, события, окружающую обстановку, чтобы достоверно и справедливо оценивать происходящее между армянами и азербайджанцами, объективно ориентировать Москву. Это было главное, моя сверхзадача. Очень, надо признаться, не простая, так как мои личные наблюдения и сведения, поступающие от офицеров нашей группы, во многом не совпадали с официальными данными военной комендатуры и властных структур Азербайджана. Над этим я думал постоянно: и в Степанакерте, и когда бывал на местах преступлений, и когда посещал отдаленные районы, встречался с жителями армянских и азербайджанских сел и городов.

Со временем появилась потребность в знакомствах и встречах с людьми, занимающими иные позиции, нежели официальные. Я уже знал много подробностей об организаторах Карабахского движения. Многие из них родились и выросли в Нагорном Карабахе, имели здесь глубокие родовые корни. На первых порах активисты движения действовали открыто в составе общественного комитета «Крунк». Но вскоре властями Азербайджана Крунк был объявлен верхушкой «коррумпированных кланов». Один из его лидеров A.M. Манучаров, директор Степанакертского комбината строительных материалов, по решению Прокуратуры СССР был арестован по обвинению в хищениях в особо крупных размерах и провел в тюрьме под следствием бездоказательно более полутора лет. С установлением в области Чрезвычайного положения руководство движением стало осуществляться подпольными методами. Вот с этими карабахцами я и намеривался встретиться.