Мясорубка - [124]

– Леонид Трофимович, – перебил его тираду Коновалов. – Мне доложили, что вы собираетесь на днях произвести повальные обыски в офисах частных охранных предприятий. Как это прикажете понимать? Вы не поставили об этом в известность даже МВД и лицензионное управление, хотя обязаны согласовывать с ними свои действия. Почему мне не доложили? Или вы считаете, что директору ФСБ вовсе не обязательно знать, что творят в городе его подчиненные?

Их взгляды в этот момент скрестились. В глазах своего «подчиненного» Коновалов прочел плохо скрытое чувство превосходства.

– Вам должны быть известны пределы моих полномочий, – сухо сказал Урванцев. – Что касается частных охранных структур, то это моя епархия, и в этой области я имею право действовать вполне самостоятельно. По имеющимся у меня агентурным данным, теракты были организованы по прямому указанию Щербакова.

Заметив удивление, проскользнувшее в глазах Коновалова, он утвердительно кивнул:

– Да, именно так. Будьте уверены, я смогу это доказать. В качестве разработчиков и непосредственных исполнителей фигурируют его бывшие коллеги из СВР. Все эти агентства и охранные бюро всего-навсего лишь «крыша», прикрытие для их противоправной деятельности. Но ничего… Я разорю их осиные гнезда.

Директор покачал головой, словно удивляясь услышанному, но от комментариев по-прежнему воздержался.

– А интерес Переверзева мне понятен, – сказал Урванцев и постучал пальцем по крышке портативного магнитофона. – Он давний приятель Щербакова, у них общий бизнес. Мне удалось взять их за горло, и теперь им не остается ничего другого, как, пытаясь отвлечь от себя внимание, устраивать взрывы и запускать фальшивки вроде этой кассеты.

Коновалов молча выслушал его монолог, затем пододвинул Урванцеву бумагу, которую он вытащил из лежавшей перед ним папки.

– Потрудитесь прочесть.

Урванцев водрузил на переносицу очки и принялся читать. По мере знакомства с содержанием бумаги его лицо постепенно покрывалось пятнами.

– Как это понимать? – не скрывая возмущения, сказал он. – Вы что, пытаетесь прикрыть Щербакова?

Коновалов посмотрел на него с плохо скрытой неприязнью.

– Перед вашим приходом у меня побывал Буртин. Этот список он принес с собой. На словах он просил меня передать вам следующее… До тех пор, пока вы не представите неопровержимые доказательства вины Щербакова и его окружения в совершении инкриминируемых им преступлений, вашим людям запрещено производить обыски в здании фонда на Воровского и в офисах двух фирм: «Росинпол» и «Столица».

– А с какой стати я должен выполнять указания Буртина? – вновь возмутился Урванцев. – Да кто он такой, в конце концов?!

– Я вам сейчас объясню, – сухо сказал Коновалов. – Буртин является доверенным лицом главы государства, и вам об этом должно быть известно. Ко мне он приехал прямо из Барвихи, после разговора с Борисом Николаевичем. Я вижу, что вы смелый человек, так попробуйте пойти против воли президента. А чтобы вы потом не ссылались на плохую память, я вам еще раз прочту перечисленные там фамилии…

Коновалов взял со стола листок и стал читать вслух:

– Щербаков, старший, естественно, Лианозов, Захаров, Епифанов и Ватагин. Запомнили?

– Запомнил, – нехотя бросил Урванцев.

– Тогда запомните еще одно, – продолжил Коновалов. – Даже я не имею права дать санкцию на их арест. Когда закончите сбор доказательств, доложите, как положено, мне, а я уже сообщу наверх. Пусть они сами решают судьбу этих людей.

– Я могу быть свободен?

– Нет. Я еще не закончил.

Он достал из магнитофона кассету и помахал ею в воздухе.

– Вы твердо убеждены, что это фальшивка?

– Конечно, – пожал плечами тот. – А разве у вас другое мнение?

– На вашем месте я не стал бы делать столь категорические заявления. Сначала нужно как следует разобраться. Леонид Трофимыч, ответьте мне на такой вопрос… Вы уверены, что полностью контролируете свою службу? Или некоторые ваши подчиненные ведут себя, как та кошка, которая гуляет сама по себе?

– Не понимаю, директор, о чем идет речь. В моей фирме строгая дисциплина и порядок.

– Ну-ну, – не скрывая скепсиса, хмыкнул Коновалов. – Не исключено, что уже завтра у меня на руках окажутся видеокассета и фотоснимки. Интересно, что вы тогда мне скажете?

Коновалов бросил испытующий взгляд на «коллегу». Тот заметно побагровел лицом, но в целом он этот удар выдержал неплохо.

– Вы говорите, завтра?

Урванцев отвернул голову к окну. Он понимал, что Коновалов не блефует. Возможно, журналистам удалось заснять некоторые эпизоды. Непонятно другое: почему Коновалов решил его предупредить? Информация убойная, ему выгоднее держать ее в тайне, незаметно раскопать всю эту историю, а потом нанести внезапный удар. На его месте Урванцев поступил бы именно так. Коновалов протянул ему руку помощи, вернее, бросил ему спасательный круг. В чем же тогда заключается его собственный интерес?

Ответ лежит на поверхности: Коновалов опасается за собственное будущее. Скандал ему ни к чему, он как бы намекает своему заместителю на то, что у того появились проблемы, вылезли наружу концы, нужно их убрать побыстрее, пока еще не поздно. Он понимает, что свалить Урванцева ему все равно не удастся, так что лучше худой мир, чем война.