Мясник - [59]
Вернее, не стоял — присев на корточки, он вынимал из чемоданчика инструменты патологоанатомов.
В мозг девочки расплавленной лавой медленно втекали слова Хлынова:
— Малыш, так нечестно… Ты хочешь выйти из игры… А этого делать нельзя…
Нельзя оставлять меня одного… Нельзя выходить из игры… Ты должен быть все время со мной…
ЭТО медленно выпускало его из плена.
Постепенно приходя в себя, Хлынов огляделся. Стены были забрызганы кровью, на дне ванны валялись куски мяса, к специальному кольцу был подвешен искромсанный труп. Кто это был? Человек или животное? Как его звали? Как ее звали?.. Кажется, это была девочка. Ада… Ада? Точно, Ада. Теперь Ада в раю. Хотя, если следовать ассоциации, то получается, что Ады попадают в ад, а Раи — в рай. Впрочем, ему, Хлынову, все равно…
Человек — это обычный кусок мяса. Вот он, смотрите, висит на кольце. И повесил его не Создатель. Повесил его Хлынов. Созданный по образу и подобию Божьему. Ха-ха! Подобие. Образ. Какие только слова не придумали эти чертовы схоласты, чтобы оправдаться, почувствовать себя выше всей остальной природы. Нет! Вот вам! Вот! Вот! Хлынов вас вернет на землю. В грязь. В жижу. В почву. К тем самым простым инстинктам, которые и правят миром. К желанию есть. К желанию убивать. К желанию подминать под себя самку.
Все. Точка. Не думать об этом. Вот она, его жертва. Какая по счету? Четвертая?.. Да, четвертая! Жертва Создателю. Тому самому, загадочному в своих неисповедимых путях. Тому, кто создал его, Хлынова.
Он резко поднялся, с металлическим звоном упала на пол листовая пила. Хлынов аккуратно поднял ее, положил в чемоданчик, предварительно обретев мокрой тряпкой. Огляделся.
Родионов, облокотись на руль, смотрел на подъезд, где исчез хозяин «Нивы».
— Да ты гляди, — ткнул он в бок напарника. — Кончай ночевать.
— Га? — тяжело выдохнул напарник, на этот раз уже другой, сорокалетний хохол, в прошлом боксер-тяжеловес. — Кто?..
— Тихо! — прикрикнул на него Родионов. — Вон! Смотри вперед. Видишь, идет уже к своей «Ниве»…
— А мне баба приснилась, — охотно поделился боскер-тяж. — Сисястая, сучка!
— Я тебе дам сисястую, — сплюнул Родионов (ну что за напарники попадаются — то юнец-желтороток, то вот этот, самец какой-то!)
— Такую здесь не достанешь, — продолжал хохол. — За такой куда-нибудь на Мадагаскар ехать нужно.
— Е-к-л-м-н! — выругался Родионов. — Ты будешь следить или нет?!
— Буду, буду! Не кипятись… — Хохол демонстративно потер глаза. — Слушай, а чего это он таскает?
— А я знаю?!.. Зашел с девчонкой и вещами, а выходит… Ты же сам видишь.
— Я вижу, что малявки с ним нет.
— Это и я вижу!
— И где же она? Где эта маленькая шлюшка?
— А бес ее знает… Погоди! — Родионов четко доложил начальству, что произошло за последние несколько часов (а что произошло, ничего особенного — сидели и ждали, как последние мудаки!) и что он теперь видит перед собой. Начальство что-то лаконично ответило, и Родионов передал напарнику, что их скоро сменят.
Цедило! — обрадовался хохол, он присмотрелся к белой «Ниве». — А ведь он сейчас рванет! Гляди, браток…
— Вижу, — выдавил из себя Родионов. — Никуда он от нас не денется.
«Нива» ехала странным маршрутом: заезжала в какие-то старые дворы, кружила вокруг свалок, несколько раз пересекла Яузу. В одном месте «Нива» едва не столкнулась с «жигуленком», в котором сидели Родионов и хохол, но пронесло — Хлынов не обратил на встречу особенного внимания, посчитав ее обычной случайностью…
— Что же он делает? — размышлял вслух хохол, не понимая маневров Хлынова. — Следы заметает? Непохоже…
Родионов помалкивал. Все эти странные перемещения «объекта» нравились ему, как больному зубу бормашина. Действительно, чего он кружит? На отрыв от предполагаемой слежки это было ни похоже.
— Не нравится он мне, — поделился Родионов.
— И мне тоже.
— Ближе бы подойти…
— Не стоит. Разок чуть не вмазались, — разумно заметил хохол.
Родионов кивнул: что верно, то верно. Ближе не подойдешь…
В одном месте — старый двор, арка, улица, освещенная причудливыми фонарями, — им удалось встать так, что можно было проследить за действиями «объекта» во время остановки.
— Смотри, — громко зашептал хохол. — Да он же прячет!
— Вижу…
— Смотри, смотри!
— Да заткнись ты! — посоветовал Родионов хмуро.
Он увидел, как Хлынов бросил — прямо на ходу, лишь слегка притормозив, — в мусорный бак какой-то предмет. И тотчас, дав газу, выехал со двора…
— Ну что же ты?! Уйдет!
Родионов медлил, не решаясь продолжать слежку. Конечно же, есть инструкция и тому подобное. И надо вызвать группу, а уж она, группа, сама разберется с этим таинственным пакетом. Но… Всегда хочется самому прикоснуться к тайне. Самому!
Ведь в этом и есть тот самый настоящий, полный кайф, который всегда достается кому-то другому. Почему не тебе? Иди, посмотри, и хрен с ней, со слежкой, и наплевать на все инструкции…
Хохол продолжал зудеть под ухом, ныл про то, что Хлынов уходит, что им уже его не догнать, что он не виноват, а виноват-то как раз этот дебильный Родионов, этот заторможенный Родионов, этот пришибленный Родионов, этот…
— Ша! — рявкнул Родионов на напарника.
И направил машину во двор.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
У героини рассказа счастливый день — она выходит замуж. Они с любимым договорились, что он заедет за ней, и вот она готова, ждет у себя дома, а его все нет. Беспокойство сменяется тревогой, она решает отправиться на поиски.© zmey-uj.
«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.