Мяч, пробитый им, и теперь летит над землей. Древо памяти Валентина Бубукина - [49]

Сюжет седьмой «Работяга» Бубукин

Вместо эпиграфа фрагмент из «Вечнозеленого поля жизни»:

«…Когда меня понесли крестить месяцев через восемь, уже зимой по морозу, я высунул ножку из пеленок. Мама пекла дома пироги и устроила мужчинам нагоняй. А дядя Паша пророчески заметил: «Что кричишь? Ничего с его ногой не будет. Смотри, как шевелит, и не плачет. Точно футболистом будет!» Но это уж, думаю, они приукрасили…

…Первое футбольное «крещение» состоялось, когда мне было лет семь. Во дворе у Даниловского рынка, где мы жили до войны, большие ребята использовали деревянную помойку в качестве ворот. Меня по большим праздникам ставили в ворота. С гордостью вспоминаю, как после мощного удара мяч попал мне в лоб, как было больно и как я вытерпел.

…В 13 лет я впервые попал на стадион «Сталинец» на матч «Спартак» – «Крылья Советов» и ошалел от увиденного. Мы-то играли во дворе на площадке 20 × 30 м, среди кочек и кирпичей… И когда я увидел такое большое и красивое зеленое поле, то единственной мечтой жизни стало выйти на него в составе какой-нибудь футбольной команды.

Тогда же, в 13 лет, родители сделали царский подарок на день рождения – настоящий футбольный мяч. До этого мы мячи шили из тряпок, они, естественно, не скакали и были по размеру с гандбольные. И начал я самозабвенные тренировки возле дворовой электробудки. На белой стене углем нарисовал ворота и до одури колотил мячи с обеих ног. Особенно нравилось бить по мячу в дождь, когда следы мокрого мяча отпечатывались на стене. Воображал себя Робином Гудом с луком и старался попасть след в след.

Трудно сказать, какой из меня получился бы футболист, если бы не дружба с дворником дядей Васей. Сначала он пытался меня гонять за испачканную стену, но затем, увидев фанатичное отношение к делу, не выдержал и принес ведро с мелом.

– Разводи, – говорит. – Красить будем.

Закрасим мелом мои удары, и я начинаю заново. А дядя Вася наблюдает, пока стена опять не превратится в живописное полотно.

…Сейчас понимаю, что для родителей мой футбол являлся одним из многочисленных отвлечений от дурных компаний, и всерьез о том, чтобы пристроить меня в футбольную секцию, они не задумывались…»

ОТ СОАВТОРА/РЕДАКТОРА/СОСТАВИТЕЛЯ. «ТЕ, С КЕМ Я…»:

…Спустя пару недель после публикации первой крохотной заметки в «Неделе» в середине 1970-х я, студент 2-го курса журфака, с пачкой законно полученных в редакции экземпляров популярного тогда еженедельника, занял очередь в окошечко, где выдавали гонорары. Вдруг стоявший передо мной статный мужчина, развернувшись, обратился ко мне с натянутой улыбкой на лице: «Я – футболист Воронин. Могли бы подарить один номер?» Во-первых, я сразу узнал «Алена Делона» советского футбола, несмотря на перенесенные после автоаварии косметические операции. Во-вторых, я уже прочел на центральном развороте подписанную им «подвальную» статью, посвященную перипетиям чемпионата страны. Конечно, я отдал Воронину пару номеров. И восхитился благородством его друга – старшего коллеги Александра Нилина, которого в ту пору нередко встречал в коридорах «Недели»…

ИЗ АРХИВА

«…Не хочу преувеличить свою роль в жизни «позднего Воронина» – обращался он ко мне скорее от безысходности, когда другие лимиты общения были исчерпаны. Но думаю, что работать над статьями ему со мной удобнее было, чем с другими, если бы существовала конкуренция за право ему в этом помочь (боюсь, однако, что конкуренция мне не грозила). Деловые люди не стали бы мириться с воронинской необязательностью. А меня – и себя заодно – он мог подвести со спокойной душой… Несколько статей мы с ним все же сочинили – и кто кому больше помог? Меня он, во всяком случае, увлек по-новому футболом. А в состоянии ли я был увлечь его журналистикой?…

Он был находкой для журналистов – я по сей день жалею, что большинство из высказанных им мыслей остались незаписанными. Но сам писать он не смог бы… Говорить – да, говорить умел, язык у него оставался хорошо подвешенным, несмотря ни на что. И внешность – при всех утратах – для телевидения сгодилась бы. На экране я сразу себе его представляю – он бы фору дал всем футбольным комментаторам без исключения. Однако представить его на редакционной летучке, представить его плетущим интриги, защищающим себя от интриг – не могу…»

А. Нилин. «Преждевременная звезда», «Терра-спорт», М., 2000.

…Как только Воронин отошел от окошечка, к нему подскочила небольшого росточка кругленькая женщина. Ей он безропотно передал все, что получил в кассе. Годы спустя, узнав из книг того же Нилина и Ткаченко о жизненных катастрофах лауреата футбольного «Оскара», понял: с «Вороной» в известинскую бухгалтерию на улице Чехова пришла работница ЗИЛа Марья Тимофеевна, 2-я жена Валерия Павловича. Будучи старше мужа, она по-матерински опекала бывшую «звезду» после гулянок, следила за его внешним видом…

Через 10 лет, став сотрудником «Недели», довелось беседовать со ставшими «Гостями 13-й страницы» лучшими игроками отечественного футбола 1980-х: вратарем Ренатом Дасаевым и форвардом Олегом Протасовым.

Не раз и не два встречаясь с Никитой Павловичем Симоняном в компании народного артиста СССР Армена Борисовича Джигарханяна, его давнишнего и моего тогдашнего друга, постепенно почувствовал неформальное отношение ко мне со стороны прославленного спартаковца.