Мы здесь навсегда - [82]

— Воевавших точно нет. Офицеров тоже, иначе бы они на ролевке надели соответствующие погоны. Имеются пара парней контрактников. Сам Борман вроде тоже служил, но недолго.

Агнесс слегка помялась и затем обратилась к Маше.

— Скажите что будет со мной и моим Олафом? — она мотнула головой в сторону так и не пришедшего в себя друга.

— Тебе точно ничего не будет, ты же не убивала дружинника и других наших людей — ответил за жену я.

— Будешь работать как все мы, у нас бездельников нет. А с твоим дружком разберемся. Если крови на руках нет, то виселицы точно избежит. А дальше видно будет, сейчас решать судьбу этого горе — вояки некогда. Через сколько произойдет смена караула?

— Мы стоим по 4 часа.

Я посмотрел на экран смартфона.

— До пересменки еще 2,5 часа. Они сначала вас меняют?

— Да, так и есть.

— Сейчас вас отконвоируют в наш лагерь. Сидите там тихо, не рыпайтесь и все будет хорошо…

Второй пост брали по той же схеме. Ни к чему придумывать хитрые комбинации, если есть готовое решение, уже опробованное в деле. Найда, ведомая Машей, зашла за изгородь и завыла по волчьи, заставив отвлечься на нее караульных. Я с Юргеном, заранее по темноте подобрались поближе к постовым. После таким же макаром рванули и сбили с ног каждый своего клиента. Напарник не задумываясь тюкнул топором по голове более плотному и рослому постовому. Я же сбив на землю второго, первым делом затолкал ему в рот его же пилотку. Затем связал руки сзади и примостил его сидя, навалив спиной на импровизированную скамейку. Разведданные, полученные от Агнесс, нуждались в проверке, поэтому мы разыграли с Машей маленький спектакль.

— Попался проклятый фашист! — с ненавистью произнесла, подошедшая вплотную жена. Специально по русски. И слегка пнула его носком сапога в живот.

— Что зенки пучишь? Это тебе не мирных селян гнобить! Теперь не миновать тебе народного суда. Как пить дать скоро закачаешься с петлей на шее на раскидистой сосне.

Я покачал перед носом ошарашенного пленника обнаженным кинжалом и скорчив самую зверскую морду, пообещал на немецком.

— Начнешь орать и звать на помощь, выколю глаз! Понял фашист? Если понял, то кивни.

Пленный согласно замотал головой и я тут же выдернул импровизированный кляп. Немного продышавшись, первым делом он сообщил нам с неподдельным энтузиазмом.

— Гитлер капут!

— Знаем что капут — перешла на немецкий Маша. — Этот капут еще в 45 году наступил. Но то дела давние, поведай нам о сегодняшних раскладах.

— Первый пост мы уже сняли — поддержал я ее. — Олаф и Агнесс все рассказали подробно. Так что не вздумай врать, говори только правду.

— Так вы не местные, а тоже наши?! Ой как хорошо! — обрадовался пленный и вздохнул с облегчением.

— Какие мы тебе наши? Сволочь нацистская! — взвилась жена. — Чего ты плетешь всякую хрень, отвечай по делу. Сколько вас, какое вооружение, кто командир.

— Нет, нет. Извините пожалуйста, я просто оговорился. Я совсем не военный и не нацист, в реконструкции участвую впервые. Товарищ уговорил развлечься таким оригинальным способом. Я простой бухгалтер и вообще состою в партии зеленых.

— Кончай болтать не по теме, а то мы тебя вздернем на самой красивой елке что найдется в округе. Порадуешься природе напоследок. Отвечай четко и ясно на поставленные вопросы — сколько бойцов, какое вооружение, кто командир?…

Данные полученные от девушки полностью подтвердились. Пока мы беседовали, пришел в себя вырубленный Юргеном боец. На этот раз мой напарник совсем слабо приложил по голове часовому. Он лежал на боку, со скрученными назад руками и дисциплинированно помалкивал, не влезая в разговор без разрешения.

— Все ясно — подвел итог допроса я. — Данные подтверждаются. Сейчас вас отконвоируют в наш лагерь, рты затыкать не будем. Для вас война закончилась. После проведем суд и определим каждому по заслугам. Если не участвовали в убийствах и насилиях вам нечего опасаться. Вздумаете по дороге кричать или не повиноваться, зарежем прямо на месте. Я барон Андрис Кригс, представляю местную власть и на своих землях делаю то, что считаю нужным. Ведите себя смирно и все будет хорошо. Поняли меня?

— Да, господин барон! — дружно ответили ряженные вояки и потопали в сопровождении охраны в наш лагерь.

На месте первого поста устроили засаду. Обрядили двух дружинников, подходящих по комплекции в шинели и плащ — палатки Олафа и Агнес. Они так и сидели на бревнышке с винтовками в руках, изображая притомившихся часовых. Я и Юрген залегли невдалеке, в спешно отрытую неглубокую щель и прикрылись сверху еще одной плащ — палаткой, изъятой у второго караула. Сверху нас слегка присыпали слоем земли со всяким мусором. Вернер специально прошел по предполагаемому пути сменного патруля и ничего не заметил. В темноте ночи нас не видно, а ПНВ у реконструкторов точно нет. Ну вот, засада готова. Потянулись томительные минуты ожидания и я уже начал слегка подмерзать без движения, лежа на холодной земле. Для того, чтобы хоть немного согреться, напрягал и расслаблял поочередно все мышцы тела. То же самое посоветовал и Юргену.

Но вот мы заметили группу из пяти человек, движущихся в нашу сторону. Первым шел коренастый мужчина с автоматом на плече. Как только до фальшивых караульных осталось метров десять, Вернер первый выстрелил в него из арбалета болтом без наконечника. Тотчас из-за завала в них полетел рой тупых болтов и стрел, попадая в грудь и живот, сбивая дыхание и вышибая дух из не ожидавших такого людей в фельдграу. После дружного залпа мы отбросили накидку и в темпе рванули к корчащимся на земле телам, заранее наметив себе подопечных. К нам не мешкая присоединились двое лже — караульных и Найда, находившаяся неподалеку. Я привычно накинулся на автоматчика, заворачивая ему ласты и перевязывая их веревкой. Он единственный из всех, попытался сопротивляться, вырываясь и крутясь. Не долго думая, с размаху врезал ему кулаком в подбородок и сразу отправил в глубокий нокаут. Найда, управляемая Машей, злобно рыча, прихватила зубами горло пятого немца и тот сразу успокоился и замер в полной неподвижности, боясь даже пошевелиться. Лишь еле слышно пускал газы а затем слегка обмочился от пережитого ужаса. Тут же набежали наши дружинники и стали нам помогать вязать и упаковывать очередных военнопленных.