Мы здесь навсегда - [64]

Вернер уже верхом на своем могучем жеребце подъехал ко мне и не говоря ни слова, придерживая левой рукой древко, правой резко обломил его. Я лишь заскрежетал зубами от резкой боли.

— Глубоко вошла? — скупо спросил он.

— Нет — так же ответил я. — Пока потерплю. Выберемся за ворота, там все и расскажу, и удалим болт.

Вернер первым двинулся из ворот имения. Никто из немногочисленных слуг даже не попытался нам препятствовать. Вооруженных воинов среди них не было. Видно за долгое время граф Гильберт уверился в своем нерушимом авторитете среди местных и должным образом не подсуетился в этом деле. Почил на лаврах, расслабил булки. А как показала практика, такого делать ни в коем случае нельзя. Надо постоянно держать их напряженными, быть на стреме и подкреплять свои поганые предложения ощутимой воинской силой. А не надеятся всего лишь на одного волшебника с тремя криворукими стрелками…

На городских воротах нам тоже не препятствовали, видно граф и тут не подсуетился. Беспрепятственно вывалившись за пределы негостепримного Хохенштайна, я лишь вздохнул с облегчением. Понятно, что сюда нам отныне дороги нет, и вряд ли будет дорога нашим потомкам. Уж про то что однажды, некий дерзкий барон походя угробил верхушку местной аристократии, здесь запомнят надолго. И неизвестно еще, чем для нас вся эта история закончиться. У этой ситуации все же другой масштаб, более крупный и не сравнимый с невесть что возомнившими о себе, ныне покойными баронами Нойфен.

Ыргибек

С некоторым волнением ехал вождь Менгисов на встречу со своим новым торговым партнером, молодым бароном Андрисом. Следом за ним нещадно скрипя немазанными колесами, тащилась повозка с пятью бочонками черной, тягучей жижи. Все по честному, как договаривались. Но это было до набега, а что будет сейчас? Тяжкие думы одолевали Ыргибека.

Выжил ли Кригс при последнем штурме? Как бы не случилось так, что эта жижа снова окажется никому не нужна, как было ранее, до появления в этих местах беспокойного мага — артефактора. Уцелевшие воины рассказывали что сеча на участке, где погиб батыр Бугудай, была особенно жестокой. Лучше бы барон остался жив, размышлял вождь, тогда все наши договоренности останутся в силе. Жалко если такой удачный бизнес закончится, едва начавшись. Вот до чего я дожил, желаю здоровья дойчу, грустно подумал степняк. Когда такое бывало?

Как же все завязалось в один узел, только что наши воины штурмовали стены замка, а через две недели я уже веду торговый караван к недавним противникам. Первоначально вождь не планировал ехать на встречу сам, но последние события заставили его поменять свое решение. Прежние договоренности следовало подтвердить и уверить барона в непричастности к нападению на замок воинов его рода. И даже более. О том кто предупредил их о налете, дойчи наверняка догадались. Но все равно, легкие опасения присутствовали и неприятно скребли коготочками душу степняка. Поэтому, лишь только вдали показались очертания Кригса, велел толмачу Гамоку взять в руку самую большую ветку и размахивать ею в знак миролюбивых намерений. О том что у дойчей есть боевые артефакты, которые убивают на расстоянии трех, и даже четырех полетов стрелы, рассказали уцелевшие воины из родов, что решились на авантюрное предложение неудачника Кемгиста. Слухи о провалившемся набеге быстро разнеслись по всей Великой Степи. Поэтому не стоило рисковать. Ехали не спеша, давая возможность охране рассмотреть повозку в сопровождении четырех всадников. Вскоре заскрипели массивные замковые ворота и к ним навстречу выехали три всадника. Ыргибек вздохнул с облегчением, один из них был знакомый ему ключарь Свальт. Именно ему поручил проводить все торговые расчеты с ним барон Андрис. Значит все хорошо и враждебных намерений у северян к нам нет. Второй был незнакомым мужчиной, возрастом под 50. Не наездник, сидит в седле так, как будто первый раз в жизни решил проехаться верхом. И не воин — определил опытным глазом степняк. Это очень хорошо, значит все пройдет нормально. Последний был просто охранником, или может переводчиком, держался сзади и вперед не лез…

Да действительно, подъехавшие люди не выказывали враждебных намерений. При посредстве Гамока, тут же стали общаться. Первым начал Ыргибек. После взаимных коротких приветствий, с помощью завуалированных и осторожных фраз, сразу поинтересовался здоровьем Андриса и членов его семьи. Отвечал незнакомый плотный мужчина, у которого на поясе висела такая же сумка с боевым артефактом, как и у молодого Кригса. Чувствуя себя неуютно, в седле спокойной и флегматичной кобылки, он неуклюже спешился и вздохнул с облегчением. Так же поступили и Свальт и Ыргибек со всеми присутствующими, чтобы не выказывать неуважения к явно непростому собеседнику.

— Я Пауль, управляющий делами и поместьем Кригса — представился незнакомец. — Барон уехал в Тангельм по делам, с ним все в порядке. На время его отсутствия я представляю верховную власть в замке…

Дальше разговор свернул на всем понятно — приятные и знакомые темы. Ни Пауль, ни Свальт не высказали никаких претензий по поводу недавного нападения соплеменников Ыргибека на замок. Про то, что он предупредил их о набеге, тоже не стали упоминать. Лишь многозначительно улыбались, показывая всем своим видом одобрение его поступком. Мужчины опытные, повидавшие жизнь. Прекрасно понимают что не все мысли следует выражать вслух. В разговоре Пауль подтвердил все их прежние договоренности и предложил расширить и углубить торгово — партнерские отношения. В частности предложил приобрести лошадей, захваченных при последнем набеге. Цену обещал выставить более чем умеренную. Так же имелось и трофейное оружие. Но оружие может и подождать. Его кормить, поить, выгуливать не требуется. От озвученных перспектив у Ыргибека захватило дух. Отличное предложение, о таком он давно мечтал. Что может быть выгоднее, чем купить ненужный здесь товар в полцены и продать его за нормальные деньги в том месте где он ценится? Стараясь не показывать своей заинтересованности, он сдержанно согласился. По приказу Пауля через некоторое время на поляну перед замком выгнали стадо отбитых лошадок. Ну что сказать, они не выглядели истощенными и неухоженными, видно конюхи у барона хорошо следили за ними. И пусть впереди зимние голодные месяцы, Ыргибек сразу смекнул, куда он их сможет пристроить. За 23 лошади, после непродолжительных и спокойных торгов, определили устраивающих всех цену в 18 золотых монет. Денег с собой вождь понятно не взял, да и не собирался платить за коняшек полновесным золотом. Вместо этого предложил на удачу.