Мы вернёмся (Фронт без флангов) - [8]

Шрифт
Интервал

Ректор снял очки, посмотрел на нее усталыми глазами:

– Только за это?

Девушка смутилась:

– Разумеется, не только.

Ее поддержали товарищи:

– За сожженные города и села! За убийства!

Ректор пригласил студентов к себе, сказал:

– Родные мои! Я разделяю ваши чувства и благородные порывы. Но теперешняя война, как выражаются некоторые военные, – это война моторов.

– Главное – человек! – решительно не согласились студенты.

– Конечно, конечно, на войне главную роль играет человек, хорошо знающий свою специальность и, разумеется, технику, – согласился ректор. – Но для того, чтобы победить такого сильного врага, как фашистская Германия, нам нужны инженеры, специалисты. Они должны создать лучшее в мире оружие. Вы поймите, война только начинается. Сколько она продлится, сказать трудно. А вы почти уже инженеры. Вот и подумайте, пожалуйста, где вы больше нужны? Мое мнение, вам нужно учиться и учиться. Понадобитесь – призовут! На фронт я вас не отпущу и не имею на это права. Ваш фронт здесь, в аудиториях, лабораториях, на заводах. А теперь за учебу!

Та же студентка спросила:

– И Бондаренко на фронт нельзя?

Ректор сочувственно взглянул на Семена.

– Ваш отец погиб на фронте? В бою?

– Да… – едва слышно ответил Семен. – Мать погибла во время бомбежки поезда… Я все равно уйду! Не могу я!..

– Вам я разрешаю…

На другой день Семен прошел в военкомате комиссию, а вечером студенты всей группой пришли на вокзал провожать его. И, конечно, Наташа – так звали его заступницу. Бойкости у нее поубавилось. В голубых глазах отражались растерянность, смятение. Золотистые волосы, обычно аккуратно стянутые в тугую косу, разлохматились, веки припухли, словно бы не спала она всю ночь.

Семен был уже в красноармейской форме со знаками различия сержанта. Он вскочил на подножку, когда поезд тронулся. Только тогда Наташа, страшно боясь не успеть, побежала по перрону, протянула Семену бумажный сверток, перетянутый красной ленточкой. В свертке оказались шерстяные перчатки домашней вязки, серебряный ярко начищенный портсигар с папиросами "Казбек" и в нем – записка…

Эту историю Семен, не забывая наблюдать за местностью, рассказал Иванову на привале, на опушке родного с детства леса, после изнурительного многочасового перехода. По его предположению линия фронта проходила где-то здесь, поблизости. И надо было установить, где гитлеровские войска и где свои. Да и передохнуть. Последний бросок потребует много сил.

– Вот он, портсигар, – сказал Семен, достав его из кармана.

– А что было в записке?

– Наташа писала, что любит меня… С глазу на глаз сказать не решилась. Она еще писала, что постарается смягчить мою утрату… Ну, гибель отца, мамы…

– А у меня на Урале жена и сынишка остались. Сергуня. Забавный такой. На прошлой неделе три годика ему исполнилось. Как они там без меня?..

Иванов хотел еще что-то сказать, но Семен поднес палец к губам, строго взглянул на него. Тот понял без слов, и сам стал прислушиваться.

Издалека донеслась немецкая речь, затем послышались одиночные выстрелы. Немцы, как будто, сначала шли в их сторону, а потом куда-то свернули.

Бондаренко и Иванов решили, что на этом участке только немецкие патрули, и условились переходить линию фронта под покровом ночи.

Терпеливо ожидали, когда стемнеет, но, когда начало темнеть, через каждые пятнадцать минут немцы стали запускать осветительные ракеты. Их мертвенно-бледный свет освещал участок, намеченный ими для перехода.

– Карнавал не прекратят до утра, поползем по-пластунски в перерывах между запусками ракет, – предложил Бондаренко. – Иного выхода нет.

Иванов согласно кивнул.

– До чего же обидно, товарищ сержант. Столько прошли мы с вами, осталось всего пустяк, каких-нибудь пятьсот метров, а тут сиди, любуйся на их фейерверк.

– Терпи, Николай. У нас задание особое.

Время перевалило за полночь, а немцы все запускали и запускали осветительные ракеты. Бондаренко решительно сказал:

– Пошли!

Перебежали дорогу, залегли в бурьяне.

Взлетело сразу несколько ракет. Подождав, когда они, опускаясь, станут затухать, истекая уже неяркими искрами, Бондаренко и Иванов, пригнувшись, кинулись вперед. В этот момент вдруг стало светло как днем: немцы почему-то опять запустили ракеты.

Застрекотали автоматы. Пули проносились над самой головой, косили бурьян.

Бондаренко подполз к товарищу.

– Жив?

– Пока жив, товарищ сержант, а что будет дальше, не знаю.

– Дальше все будет хорошо. Только больше выдержки.

Когда стрельба прекратилась и ракеты потухли, сержант приказал:

– Двинулись!

Минут пять кругом было спокойно. А потом сзади раздался лай собак, топот и крик: "Рус, сдавайся!"

– Сволочи! – вырвалось у сержанта. – Обнаружили все-таки гады!

Выхватил из кармана гимнастерки пакетик с донесением Млынского, вложил его в портсигар, сунул портсигар Иванову.

– Передашь в штаб армии, портсигар – Наташе, там ее адрес.

– Товарищ сержант!..

– Приказываю! – строго сказал Бондаренко. И ласково: – У тебя жена, Сережка, а я пока холостой. – И опять строго, чуть не крича: – Выполняй приказание!..

…Начальник штаба армии генерал Ермолаев, прочитав донесение Млынского, закидал Иванова вопросами об отряде, Млынском, сержанте Бондаренко. Как только упомянул Бондаренко, Иванов торопливо вытащил из кармана брюк портсигар.


Еще от автора Семён Кузьмич Цвигун
Возмездие

В сборник Семёна Цвигуна «Возмездие» включены три сценария: «Фронт без флангов», «Фронт за линией фронта» и «Фронт в тылу врага». Сценарии объединяет единая тема — боевая деятельность отряда особого назначения Красной Армии в тылу немецко-фашистских войск во время Великой Отечественной войны. Фильмы, снятые по этим сценариям на киностудии «Мосфильм», с большим успехом прошли на экранах страны, отмечены многими премиями.


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.