Мы такие же люди - [18]

В том месте, где расположена миссия Уэйпау примерно в четырех милях от Моря, река такая широкая, что кажется, будто миссия стоит на берегу залива.

Берег здесь крутой. Его прорезает дорога, проложенная, для доставки товаров с причала, куда их перевозят с люгера на барже.

Я наблюдал, как аборигены из Уэйпы грузили на баржу мешки муки, бочки с керосином и тяжелые ящики, которые им подавали Дэвид и Парди. Эти аборигены, пожалуй, были самыми некрасивыми из всех, каких мне привелось увидеть, и все-таки их внешность не была отталкивающей.

Мистер Уинн, на чьем попечении находилась миссия, помогал аборигенам. Он обходился с ними с таким добродушием и дружелюбием, что сомнений не было - в миссии царят мир и согласие.

Позднее, прохаживаясь по территории миссии, я загляделся на группу играющих детей, одетых в разноцветные набедренные повязки. Одна из девочек извлекала ритмичные звуки, ударяя палкой по бидонам из-под керосина. Один сильный удар чередовался с двумя слабыми.

Притоптывая в такт и меняясь местами, дети что-то пели на родном языке. Среди них были малыши, которые еще плохо умели ходить. Время от времени они сбивались, вызывая смех старших девочек и мальчиков. Малыши смеялись вместе с ними.

Дети выглядели очень опрятными. Тут не было ни грязных лиц, ни рваных повязок. Они танцевали с явным удовольствием.

Дочь, мистера Уинна, чья неподдельная любовь к аборигенам диктовалась не жалостью, а уважением, руководила школой, где учились эти дети. На каждой: школьной тетрадке ее владелец или владелица аккуратно вывели свои имена. Я взял наугад две тетрадки. Надписи гласили: "Марджори Яремукка" и "Рода Юменвейнт". Какое необычное сочетание английских и местных имен!

Перелистывая страницы, я подумал, что почерк этих детей гораздо аккуратнее и разборчивее моего собственного. Мисс Уинн заверила меня, что они усваивают материал так же легко, как их белые однолетки. Проверка тетрадей подтвердила ее слова.

Мне неоднократно приходилось слышать утверждения о том, что коренным австралийцам можно сообщить только элементарные знания. Они якобы неспособны усвоить то, что белый ребенок двенадцати лет понимает без труда. Поэтому способности, проявленные детьми чистокровных аборигенов в Уэйпе, явились для меня откровением. Как далеко могут пойти эти дети, если дать им возможность получить настоящее образование!

После ужина мисс Уинн познакомила меня с четырьмя женщинами-австралийками, помогавшими ей по хозяйству - Анни, Сюзи, Эстер и Флорри.

Анни и Эстер были замужем. Сюзи и Флорри, незамужние семнадцатилетние девушки, выглядели намного старше своих лет. У всех были превосходные зубы, белые и ровные.

Мы долго разговаривали. Когда речь зашла о пении, мисс Уинн заметила:

- Сыновья Анни написали песню. Правда, Анни?

- Правда, - подтвердила Анни, скрывая за кратким ответом свое смущение.

Черты ее лица, покрытого сетью морщинок, были более тонкими, чем у других женщин. Я не удивился, узнав, что ее сыновья сочинили песню.

- Мне хотелось бы послушать эту песню, - сказал я.

- Спойте-ка все вместе эту песню для мистера Маршалла, - попросила мисс Уинн.

Оказывается, сыновья Анни, Джим и Роберт, написали свою песню, когда были в море на люгере.

Женщины затянули песню. Их голоса казались слишком звонкими и молодыми по сравнению с лицами. У меня было такое чувство, словно кто-то ударил по шершавому стволу старого дерева, и оно вдруг зазвенело, как колокольчик.

Женщины пропели песню несколько раз, но мне так и не удалось различить сочетания слов. Мне хотелось записать их. Мисс Уинн уже сделала такую попытку, но ее вариант был неполным.

Анни медленно повторила для меня слова песни. Мои попытки воспроизвести их вызвали у австралиек веселый смех, который они силились подавить. Наконец, после бесконечных исправлений в блокноте я прочитал им свою запись, и они заверили меня, что с точки зрения звучания слов все правильно. Женщины перевели слова песни на английский язык.

Мы два брата.

Мы хотим домой,

Мы пойдем домой.

Надвигаются большие тучи и дождь,

Дождь уже близко.

Дождь проходит,

Небо снова проясняется.

Смотри, брат, опять хорошая погода.

10. Шарк из Орукуна

К югу от Уэйпы прибрежная полоса, тоже покрыта густыми зарослями. После восьмичасового плавания мы достигли устья реки Арчер.

Лежа на палубе, я наблюдал за птицами, кружившими высоко в небе. Там, наверху, играл ветерок, подбрасывая птиц, как игрушечные планеры.

Я стал разглядывать проплывавшие мимо нас мангровые леса. Волна от нашего люгера с плеском растекалась среди спутавшихся корней ризофор. Наконец мангровый лес кончился. Густой кустарник подступил к самой воде. На песчаной косе возле хижины из коры сидели аборигены и махали нам. Позади тянулась роща кокосовых пальм.

Пристань, к которой причаливали люгеры, доставлявшие грузы для миссии Орукун, расположенной в шести милях от моря, предстала перед нами подобно яркой обложке увлекательного приключенческого романа.

Мы повернули к одному из берегов широкой реки, на котором росла группа могучих чайных деревьев {Чайное дерево, или мелалеука, - вечнозеленое дерево из семейства Myrataceae.}. Их длинные ветви кое-где так низко нависали над берегом, что листья касались воды.