Мы с королевой - [9]
Но Гарри уже спал; одна ручонка у него свалилась с матраца на грязные, ничем не прикрытые доски пола.
Допивая последнюю банку пива, Спигги обозревал плоды своих трудов. В свете голых лампочек ковры горели яркими красками. Королева собрала обрезки и унесла их в кладовку — готовясь к тому дню, когда их вплетут обратно и вновь расстелят в Букингемском дворце. Теперешний абсурд долго ведь не продлится. Это всего лишь отрыжка истории. Мистер Баркер наломает дров, и простой народ возопит, требуя восстановить у власти консервативное правительство и монархию — иначе и быть не может, верно? Безусловно. Англичане славятся своей терпимостью, своей тягой к справедливости. Экстремизм им совершенно несвойствен. Даже в мыслях королева старалась отделять англичан от шотландцев, ирландцев и валлийцев — в тех-то горячая кельтская кровь частенько дает о себе знать.
— С вас пятьдесят фунтов, ваше величество, — сказал Спигги. — Время-то уж, так сказать, сильно за полночь.
Королева открыла сумочку и заплатила причитающееся. Деньгами она заниматься не привыкла и отсчитывала купюры медленно.
— Ну все, пока, — сказал Спигги. — Теперь пойду загляну к принцу Чарльзу. Он небось еще не лег?
Было уже четыре утра, когда Спигги прошел через полицейский кордон в конце переулка; в кармане у него прибавилось сто фунтов, да и в пивной сегодня будет что рассказать! Он просто дождаться не мог наступления дня, язык у него так и чесался.
В половине пятого утра на пороге дома номер девять Тони Тредголд пилил диван, который некогда принадлежал Наполеону. В переулке Ад не принято жаловаться на шум. Шум — дело обычное, на его создание уходят и днем и ночью немалые силы. Вот если шум стихает, тогда обитатели переулка Ад подходят к дверям и окнам, выясняя, что же такое стряслось.
Диван не выдержал и развалился надвое. Кусок поменьше придержала Беверли. Подождав, пока Тони с Филипом отнесут более массивную часть в гостиную, она поволокла обрубок вслед.
— Забить в него завтра с полдюжины шестидюймовых гвоздей, и будет как новенький, — сказал Тони, гордясь своими плотницкими успехами.
Взглянув на любимый диван, королева поняла, что, даже распиленный пополам, он все равно велик для гостиной.
— Вы были очень любезны, мистер и миссис Тредголд, — сказала она. — А теперь идите спать, я прошу вас.
— Как здесь стало красиво, — Беверли оглядела комнату. — Малость тесновато, но очень красиво.
— Погодите, вот развесят картины, тогда… — зевая, сказала королева.
— Да, вон та мне особенно нравится, — Беверли тоже зевнула. — Это кто ж ее нарисовал?
— Тициан, — ответила королева. — Спокойной ночи.
Умываясь и раздеваясь ко сну, и королева, и принц Филип испытывали смущение. Все комнаты были забиты мебелью. Протискиваясь в узких проходах, они то и дело задевали друг друга и без конца извинялись. Наконец в сереньком рассветном полумраке они улеглись, размышляя об ужасах прошедшего дня и о предстоящих кошмарах.
С улицы донеслись вопли молочника, пытавшегося спасти свой товар от местного воришки. Королева повернулась к мужу. А ведь он все еще красив, подумала она.
7. Маленькие сокровища
Страж Столового Серебра в упор разглядывал Джека Баркера, нового премьер-министра.
Очень даже симпатичный, думал он. Пониже, чем кажется по телеку, но очень симпатичный. Костюмчик, правда, простоват, туфли тоже не из дорогих, зато лицо красивое, с правильными чертами, глаза восхитительные — фиалковые, и ресницы длиннее, чем паучьи лапки. Так бы и съел.
Было девять часов утра. Они спускались на лифте в шахту бывшего бомбоубежища, расположенного на территории Букингемского дворца. Джек подавил зевок. Он всю ночь прокорпел над своими расчетами.
— Вы небось вечером рады-радешеньки скинуть это идиотское облачение? — спросил Джек, глядя на гетры, пряжки и камзол с аксельбантами и замысловатыми застежками.
— Да нет, я люблю всякие блестящие штучки, чего уж там, — сказал страж, вынимая из кармана жилета ключи. Лифт остановился.
— На какой мы глубине? — спросил Джек.
— Сорок футов, но до цели еще не добрались.
Выйдя из лифта, они зашагали по коридору, вдруг сделавшему крутой поворот, так что теперь они шли едва ли не вспять.
— Как вас зовут? — спросил Джек.
— Официально я — Страж Столового Серебра.
— А неофициально?
— Малькольм Балтитьюд Босток.
— И давно вы здесь работаете, мистер Босток?
— С тех пор как школу кончил, мистер Баркер.
— Нравится вам тут?
— Да, я вообще люблю красивые вещи. Летом скучаю по дневному свету, но дома у меня в спальне стоит кварцевая лампа.
Они подошли к толстенной, в четырнадцать дюймов, стальной двери, запертой на сложный кодовый замок. Мистер Босток вставил в скважину ключ, и дверь, пощелкав, отворилась.
— Секундочку, — произнес страж и включил свет.
Они оказались в помещении величиной с футбольное поле, разделенном перегородками на комнаты без дверей. В комнатах высились стеллажи, занавешенные синтетической пленкой.
— На что-то конкретное хотите взглянуть, мистер Баркер? — осведомился мистер Босток.
— На все, — ответил Джек.
— Большая часть коллекции находится, как вы сами понимаете, в Сандрингеме[7], — сказал Босток и отдернул пленку; глазам Джека открылось множество искусно вырезанных фигурок животных. Джек взял в руки кота, украшенного драгоценными камнями.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.
Мы так долго ждали. Мы уже не надеялись. Но он возвращается! Ему уже 30, но он нисколько не изменился. Жизнь его — сплошные переживания. Сотни вопросов не дают ему покоя. Виагра — это мошенничество или панацея? Воссоединится ли он наконец с прекрасной Пандорой, или она с головой погрузится в пучину политического разврата? Почему престарелые родители так распутны? И откуда на его голову свалилось двое детей?Разбираясь со своими проблемами, Адриан потихоньку продвигается по социальной лестнице. Он уже не прежний прыщавый подросток, теперь Адриан — шеф-повар модного кафе и звезда кулинарного шоу; он строгает овощи и открывает консервные банки, он шинкует овечьи головы и разделывает потроха.
Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников.
Минуло 13 лет с тех пор, как в Англии низвергли монархию и королеву со всеми ее домочадцами переселили в трущобы. Много воды утекло за эти годы, королевское семейство обзавелось друзьями, пообвыкло. У принца Чарльза даже появилась новая жена – его давняя подруга, всем известная Камилла. Все почти счастливы. Чарльз выращивает капусту да разводит кур, королева наслаждается компанией верной подруги и любимых собак… И тут‑то судьба закладывает новый крутой вираж. Все идет к тому, что монархию вернут на прежнее место, но королева Елизавета вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.
В тот день, когда дети покинули родной дом, Ева легла в постель, да так там и осталась… на целый год. Хватит с нее домашнего хозяйства, мужского эгоизма, черствости детей и глупости окружающих. Отныне она будет лежать и думать о приятном, а остальные пусть позаботятся о себе сами. Ее муж Брайан, незадачливый астроном, расстроен столь возмутительным поведением Евы. Кто будет готовить ужин? Носиться по магазинам в поисках подарков на Рождество? Кто вымоет унитаз? Да кто угодно! Все, с Евы хватит.Эксцентричный поступок Евы становится спусковым крючком для смешных и трагичных событий, что начинают твориться в семействе Бобер.
«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».
Однажды у патера Иордана появилась замечательная трубка, похожая на башню замка. С тех пор спокойная жизнь в монастыре закончилась, вся монастырская братия спорила об устройстве удивительной трубки, а настоятель решил обязательно заполучить ее в свою коллекцию…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Адриану Моулу уже исполнилось 23 и 3/4 года, но невзгоды не оставляют его. Он по-прежнему влюблен в Пандору, но та замужем за презренным аристократом, да и любовники у нее не переводятся. Пока Пандора предается разврату в своей спальне, Адриан тоскует застенкой, в тесном чулане. А дни коротает в конторе, где подсчитывает поголовье тритонов в Англии и терпит издевательства начальника. Но в один не самый счастливый день его вышвыривают вон из чулана и с работы. А родная мать вместо того, чтобы поддержать сына, напивается на пару с крайне моложавым отчимом Адриана.
Адриан Моул продолжает вести свой тайный дневник. Он взрослеет, но его записки не становятся оттого скучнее. Разнообразив жизненный опыт и познав сладкую горечь взрослой жизни, Адриан раскованно и откровенно описывает своижизненные передряги и душевные катаклизмы. Жизнь так нелегка, когда тебе перевалило за 14 лет. Особенно если твои родители погрязли в сексе с посторонними; тебя обвиняют в токсикомании; вместо свиданий с любимой девушкой приходится силой выбивать у чиновников законное денежное пособие; а вместо уроков – принимать роды у собственной матери.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.