Мы – русский народ - [22]

В руках другого еврея, барона Гинцбурга, оказались богатейшие на Урале Миасские прииски драгоценных металлов, а затем и Березовские рудники.

От доморощенных шейлоков не отстают и их европейские собратья: к концу 80–х годов XIX столетия половина нефтяной промышленности России принадлежала Ротшильдам.

Евреи, наверное, не хуже Ломоносова знали, что богатства России будут прирастать Сибирью. Но вот попали они на этот «Клондайк» не по доброй воле, а как бы даже вопреки желанию. Первыми появились там ссыльные евреи — фальшивомонетчики, которые после отбытия наказания занялись своей фирменной коммерцией: шинками, кабаками, ссудами под залог, винокурением, скупкой золота. На этой «ниве» поднялся целый клан еврейских «предпринимателей» Сибири — Домбровские, Хотимские, Хаймовичи, Лейбовичи, Ижаковичи, Цибульберги, ставшие к началу XX века хозяевами печально знаменитого «Ленского товарищества», забайкальских приисков, «Ниманского золотого дела» на Амуре.

Однако верхом устремлений евреев, где бы они ни жили, всегда была земельная собственность. Те же Поляковы через подставных лиц приобрели кусочек тайги с золотоносными месторождениями, равный по территории любому западно-европейскому герцогству. В Галиции, входившей тогда в состав Австро-Венгрии, евреи к 1889 году скупили 513 больших барских имений и 41 тысячу земельных участков русских крестьян, положение которых, по свидетельству современников, стало хуже, чем при крепостном праве. Большие земельные угодья приобретались евреями и в Центральной России. Только в Смоленской губернии 32 еврейских семейства скупили 350 тыс. десятин земли. Берлиным принадлежало 33 имения и 57 тыс. десятин земли, Азархам — 23 имения и 27 тыс. десятин, Рискерам — 18 имений и 21 тыс. десятин, Зафренам — два огромных имения на 19 тыс. десятин, Зеликсонам — 18, а Хавкиным — 13 поместий.

От 30 до 70 % капитала в торговле и перерабатывающей промышленности тоже принадлежало евреям.

Хотим мы того или нет, но подобное положение дел в стране, где основное население — русские, не очень-то согласовывалось с такими понятиями, как равенство и справедливость. Отсюда и неприязнь к чужеземцам-толстосумам.

Наступление евреев шло по всем направлениям, в том числе и в сфере культуры, где они попытались было занять ведущее положение, но, к счастью, тогда степень таланта определялась еще не деньгами, и не капиталом, и даже не средствами массовой информации. Ни в художественной литературе, ни в живописи им не удалось достичь каких-то высот. Зато в журналистике, критике, то есть в сферах формирования общественного мнения, они преуспели. И не случайно даже С. Ю. Витте, относившийся к еврейству с большой симпатией, не без раздражения отмечал: полуеврейская пресса «вообразила, что теперь вся власть в их руках, а потому самозабвенно нахальничала…». Еще большую роль в политической жизни они стремились играть через оппозиционные правительству партии и периодику. От 50 (по Александру III) до 90 % (по Николаю II) революционеров были выходцы из еврейской среды. Журналистика практически полностью находилась под их контролем, о чем свидетельствует еврейское представительство всех 24 русских газет, аккредитованных при Государственной думе в 1908 году.

Однако, рассматривая вопросы взаимоотношений русских и евреев, не следует концентрировать внимание лишь на негативе. История хранит немало и положительных примеров, которыми могут гордиться и евреи, и русские. Правда, они больше подходят под категорию «исключение из правил». Скажем, подлинно русскими патриотами были Девиер — генерал-адьютант Петра I, ставший затем генерал-полицмейстером Санкт-Петербурга; барон Шафиров — финансист Петра I, граф Канкрин — министр финансов при Николае I, Кауфман — Туркестанский генерал-губернатор, генерал Грулев, много сделавший для изучения и освоения Дальнего Востока. Среди творческой интеллигенции истинно русским по духу был художник Исаак Левитан.

Подводя итог разговора о взаимоотношениях наших народов в означенный период истории, я склонен утверждать, что русские, основываясь на естественном праве аборигена-хозяина, до определенного времени достаточно успешно сдерживали еврейскую экспансию. Но именно это законное право и практика его применения были гневно осуждены как рецидивы варварства и домостроевщины мудрствующими интеллектуалами, не отождествлявшими себя с русским народом. Вместо христианской морали, утверждавшей: «Гнушайтесь врагов Божиих, поражайте врагов Отечества, любите враги ваша», эти космополитствующие атеисты насаждали так называемые цивилизованные методы и общечеловеческие ценности, распространяющие «любовь» к личным врагам на врагов Отечества и веры. Такая постановка вопроса дала реальную возможность европейским державам направить поток еврейской миграции на восток, а евреям — найти очередную жертву своей «предприимчивости», благодаря чему они, как в библейские времена, «расплодились, и размножились, и возросли, и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля та».

Вот какая картина открылась мне после изучения документов, исторических трудов и свидетельств минувшего. А ведь это был канун тех революционных событий в России, которые «потрясли мир» в самом начале XX столетия. Речь о трех революциях — 1905 года, Февральской и Октябрьской 1917 года.