Мы ничего им не должны! - [82]

– Кто такие будете? А ну, прохвосты, поди сюда!

Ничего страшного с ними не случилось, привычная рутинная процедура, как и десятки раз ранее на дороге. Проверил представитель закона паспорта и рабочие книжки, и хотел было отпустить работяг на все четыре стороны с миром, но в последний момент передумал и принял другое решение.

– Ты малый плотник вроде, в книжке у тебя указано? Как раз мне такой и надобен, пошли тут работы для тебя на пару часов! Да не криви морду приятель, чай руки не отвалятся потрудиться немного на благо нашей империи.

В очередной раз Сашку и Фигнера самым бессовестным образом "припахали", такова уж судьба французского пролетария – существа абсолютно бесправного, приходится всякий раз угождать слугам власти и закона. Полиция и жандармерия помещались тут же рядом в административном здании городской мэрии, на первом этаже в двух небольших смежных комнатах с окнами выходящими на внутренний дворик. Пока потомок остзейских дворян страдал со стамеской и молотком, подтесывая разбухшую от влаги дверь, Александра озадачили как слесаря-оружейника. Жандарм откуда-то, вероятно из из кладовки, принес и вывалил ему на стол пару дюжин старых разнокалиберных пистолетов и коротких кавалерийских карабинов.

– Затяни разболтавшиеся винты, смажь, почисти, подтяни пружины и замени кремни, где надобно!

Древнее, видавшее виды оружие – возни с ним у Сашки вышло как раз на два часа, а вот Фигнер управился с дверями намного быстрее. Между тем "заарестовавший" их сержант отлучился куда-то по делам, кажется, он пошел в ратушу, а может быть захотел промочить горло кружечкой местного пива.

– Сашка у тебя отмычка далеко запрятана? – вскоре спросил Фигнер, уставший ждать, пока компаньон закончит свои труды по части восстановления казенных ружей и пистолетов.

Александр без всякой задней мысли протянул товарищу набор хитрых железок, его внимание было полностью поглощено борьбой с упрямой "перкой" антикварного карабина, сработанного вероятно еще во времена д`Артаньяна и Ришелье. Опомнился он только тогда, когда заметил, что Фигнер вскрыл бюро и без малейшей тени стеснения роется в служебных документах, дотошно просматривая папки одну за другой.

– Слушай может не надо так в наглую? Того и гляди наш жандарм явится и поймает тебя! Спалимся?! – встревожился он, но тщетно, напарника было уже не остановить, тот дорвался как ребенок до любимой игрушки.

– Нет, ты только взгляни сюда! Умеет папа Фуше работать, куда нашему дурню Санглеру до него! – напарник потряс перед носом Сашки толстой стопкой бумаг, листов тридцать не меньше толщиной, отпечатанных типографским способом, – Откуда они столько сведений набрали, скажем есть целая таблица с перечислением персон, кои могли бы меня опознать при личной встрече. Бог мой, да они все знают! Посмотри, всех моих баб прописали, про которых я уж и сам подавно забыл!

Действительно, ведомство Жозефа Фуше постаралось на славу, снабдив своих сотрудников исчерпывающими сведениями для поимки опасных государственных преступников. Вот только не учли господа шпионы одного обстоятельства, машина времени в ходе неудачной попытки переброски в прошлое "отреставрировала" и омолодила обоих Александров примерно лет на десять. В противном случае не факт, что спасла бы даже тщательная, хорошо продуманная и исполненная, маскировка под представителей самого низкого и презираемого сословия – в бумагах имелся неплохо выполненный неизвестным художником портрет Александра Самойловича Фигнера. Судя по всему, пока огромный и сложный механизм сыска первой империи крутился вхолостую, попутно зажевывая зубцами шестеренок случайных людей: всех кому не повезло с внешностью, всех кто, попал под подозрение, путешествуя в Париж в обществе слуги или денщика. Другие варианты тайная полиция империи в настоящее время не рассматривала, но кто знает, что будет дальше? Хорошо хоть, что пока еще власти население не оповестили о разыскиваемых опасных преступниках, но рано или поздно дойдут и да такой меры.

Александру французские агенты, обосновавшиеся в России, уделили намного меньше внимания, чем его напарнику, прямо даже до слез обидно стало в первый момент. Скорее всего, они просто выписали данные из какой-то казенной ведомости: нижний чин из рекрутов по набору, унтер-офицер 13-го егерского полка, возраст и скупой словесный портрет: "особых отличительных примет не имеется в наличии". Нет у них людей на "нужном уровне", нет таких информаторов, что бы могли с солдатами, сослуживцами Сашки побеседовать накоротке, вот и приходится выкручиваться. А может быть и в самом деле французы решили, что нижний чин просто денщик, обычный военный слуга, "мальчик на побегушках", основное назначение которого – драить до зеркального блеска хозяину-офицеру сапоги и ставить самовар, одним словом, лакей в солдатском мундире? Если так, то за долгие годы, это первый случай, когда шкура бесправного российского воина спасает своего обладателя от весьма серьезных неприятностей. Всего жалких двадцать строк мелкого убористого шрифта, даже обидно стало, по Самойловичу французы чуть ли не целую монографию накатали, хоть не переводи и не отдавай в издательство, в набор. Ха-ха… серия книг "Жизнь замечательных людей" – была в советское время такая… Александр попытался вспомнить, была ли там книга посвященная Фигнеру, ведь судя по всему человек незаурядный, но ничего в голову так и не пришло. Может быть просто под руки не попалась нужная книжица, их там в библиотеке помнится много было, целые стеллажи, а он историей особо не увлекался, предпочитая "дешевую развлекательную литературу" на вроде Чейза и Кинга.