Мы ничего им не должны! - [57]

Еще звенит в ушах отзвук недавних выстрелов, в горле першит от едкого порохового дыма, а Александр уже бежит вслед за Фигнером вниз, там остался еще как минимум один противник. У самого люка неожиданно удается перехватить глоток свежего воздуха, одна плитка черепицы полностью исчезла, разбитая на мелкие кусочки пулей, образовалась дыра в которую можно свободно просунуть руку. На полдороги неожиданное препятствие – тело главаря, сложившись пополам скатилось вниз прямо на труп второго бандита образовав непроходимый завал, приходится Сашке прыгать через перила, прямо на обеденный стол, хрустит посуда под ногами.

С последним противником помогла разобраться его жертва – мамаша Фушон, просто неоценимый вклад внесла баба. Женщина быстро смекнула, что происходит и изо всех сил вцепилась в насильника, обхватив его руками и ногами за поясницу, надо полагать силы у крестьянки, постоянно работающей в поле, были – это не городская изнеженная белоручка. Здоровый мужчина конечно бы сумел сбросить такую обузу и добраться до оружия, но для этого потребовалось время… а Фигнер с ножом подоспел быстрее. Точный удар кулаком в висок временно "отключил", пытающегося освободится из вдруг ставших нежелательными объятий бандита, а затем его технично зарезали как барана, предварительно оттянув за волосы голову назад – чик по горлу острым лезвием кинжала и все закончилось. Так быстро и бесславно прямо на женщине, во время любовного акта и погиб последний из членов маленькой разбойничьей шайки. Тяжелый к слову оказался мужик, больше центнера весом, как он только "мадам Фушон" ребра не переломал в процессе столь грубого соития – уму непостижимо, но синяков ей набил немало, долго потом бедная страдала.

– Хотел сперва заколоть мерзавца, как того первого наверху, но побоялся бабу клинком задеть. – пояснил напарник подошедшему Александру и тут же накинулся на стоящего в замешательстве помощника, – Чего рот разинул? Возьми на прицел дверь и окно, кабы еще на стреме у них кого не было!

Сашка немало подивился тогда, как капитан ловко с ножом обращается, ведь вроде нигде офицеров такому "подлому" или "воровскому" искусству не обучают. Тот же штабс-капитан Денисов, уж каким опытным фехтовальщиком был, но коротким клинком пользоваться не умел. Александр, конечно, некоторые несложные приемы и финты к тому времени знал, но до такого высокого профессионализма ему было как до луны. Позднее секрет открылся, оказывается напарник, готовясь к покушению, не один месяц тренировался на бойне, отрабатывая удары и осваивая необходимую технику самоучкой, отчасти в этом непростом деле помогли навыки савата и фехтования. Пока Сашка контролировал дверь, Фигнер не торопясь разрезал веревки у папаши Фушона, сменил барабан в револьвере и затем втроем они отправились обследовать двор. Здесь обошлось без происшествий, часовых бандиты не оставили, зато под навесом в ходе разведки обнаружили пяток вполне приличных верховых лошадей. Животных расседлали и бережно укрыли попонами от ночной прохлады, Фушон положил им в кормушку свежего сена, и вылил в поилку несколько ведер чистой воды, набранной из колодца, но судя по всему, кони в отличие от хозяев-разбойников были сытыми и к предложенному угощению не притронулись. Осмотрев территорию хутора и его окрестности, и не обнаружив более ни одного противника, троица вернулась в дом. А там их встретили плач, крик и стон, Анна-Мария с сестренкой пытаются спуститься вниз к матери, несмотря на категорический запрет Фигнера, но не могут это сделать по тем же причинам, что и ранее Сашка, а прыгать с высоты боятся.

– Иди принимай девок! – коротко распорядился Самойлович и не удержался, налил себе из оставленной на столе бутылки маленькую стопочку – надо снять неимоверное напряжение, более в эти сутки он к спиртному не притрагивался, и своему напарнику запретил употреблять.

Александр осторожно принял и затем передал в руки жены хозяина, успевшей к тому времени одеться, сперва младшую дочку, а затем прямо в его подставленные руки сверху, точно козочка спрыгнула и Анна-Мария. Нельзя сказать, чтобы прижимать к себе молодую обнаженную девушку было неприятно и обременительно, какая все же у нее гладкая шелковистая кожа… у Сашки даже некий орган снизу чуть было не воспрянул от такой нагрузки, явно желая оказать помощь рукам, но обошлось, а то бы не миновать неприятного объяснения. Слезы, рыдания, крики, объятия… смущенный Фигнер, как мог заверил Фушонов, что "обет не нарушен", Анна с ними осталось девушкой, а почему гуляет в костюме праматери Евы – так это чисто технические нюансы. Выглядело это оправдание немного коряво и не очень правдоподобно, но хозяева на радостях поверили, тем более, что девчонка слова Самойловича подтвердила.

Потихоньку-помаленьку страсти улеглись, тела погибших в короткой стычке бандитов мужчины вытащили на улицу, и прикрыв первой попавшейся под руку рогожей, сложили у беседки, подальше от коновязи. Лошади обычно не любят запах свежей крови, и как правило нервно реагируют на такой раздражитель. В доме хозяйка присыпала свежим песком пол, скрыв подозрительные темные пятна, а вот ступени чердачной лестницы придется долго скоблить ножом, красная жидкость успела глубоко впитаться в дерево – эту работу оставили на следующее утро. Разбросанные ночными незваными гостями белье, одежда и прочие вещи вернулись в сундуки, а уцелевшая посуда – в старый кухонный шкаф. Постепенно все следы былого варварского разгрома исчезли, и вскоре о происшествии напоминала только всхлипывающая Анна-Мария, которая все никак не могла успокоиться, как не утешали ее мать и сестра. Сама "Фушониха" в первый момент тоже попыталась немного повыть и поплакать, но муж ее быстро урезонил, стукнув для порядка мозолистым кулаком по столу.