Мы из ЧК - [11]
В последний день совещания выступил И. П. Павлуновский. Он отметил, что руководство ВЧК обеспокоено сложившейся в стране обстановкой. Народ измучен войной. Наркомат земледелия сообщил, что многие районы страны вновь подвержены неурожаю. Голод вызвал у части трудящихся колебания. Враги рабоче-крестьянской власти активизируют свою подрывную деятельность.
После небольшой паузы полпред сказал:
— Хочу обратить ваше внимание на следующую выдержку из циркулярного письма ВЧК: «Нужны героические усилия, нужна напряженная работа изо дня в день, иначе мы можем оказаться перед разбитым корытом. Поэтому ВЧК снова предписывает вам, дорогие товарищи, уделить самое усиленное внимание вопросам транспорта, продовольствия, военному делу и антисоветским партиям, которые должны быть обезврежены и сведены на нет…»[2]
— Вот точно! Все точно! — заметил сидевший рядом с Порфирьевым чекист из Атбасара Бокша.
«Это главнейшая и первейшая наша задача, — продолжал читать Павлуновский, — все остальное должно быть оставлено в стороне».
После ужина в общежитие шли группой: Рогачев, Бокша, Широков, Чигович, Порфирьев, Эльпединский. Широков рассказывал анекдоты, подтрунивал над Чиговичем. Говорил, что тому со своей прокуренной трубкой надо определяться в моряки: «Сразу сошел бы за капитана, а то все принимают за обычного мастерового, и никакая вдовушка на пироги не зовет».
Чигович не успел ответить на шутку: за поворотом раздался пронзительный крик:
— Помогите!
Бокша и Порфирьев бросились первыми, за ними Чигович. Пятеро грабителей, взяв в кольцо мужчину и женщину, сняли с них пальто и, угрожая оружием, стали снимать верхнее платье. Высокий бородач направил на Бокшу и Порфирьева наган, приказал остановиться. Убедившись, что приказ не подействовал, грабитель выстрелил, но Бокша увернулся и, подскочив к бородачу, сильным ударом вышиб у него из рук оружие. Порфирьев крикнул:
— Руки вверх! ЧК, — и, спокойно забрав у грабителей оружие, предложил всем пройти до комендатуры представительства ВЧК.
— Что, начальники, на Варламовскую[3] хотите отправить? — спросил бородач.
— Тебя бы на месте пристукнуть, — сквозь зубы выдавил Бокша.
Подошел военно-чекистский патруль. Сдав ему задержанных грабителей, оружие, назвав свой адрес, чекисты направились в общежитие.
К Павлуновскому Порфирьев попал в день своего отъезда[4]. Полпред внимательно прочитал коротенькое письмо Дьяконова, спросил:
— Воззвания, о которых пишет Виктор Иванович, появлялись и в казачьих станицах?
— И в станицах, и в селах.
Павлуновский понимающе кивнул головой, закурил папиросу. Порфирьев сидел, ожидая возобновления прерванной беседы. Ему почему-то страшно захотелось пить, но он не решался встать, подойти к графину с водой. Прошло минут десять. Наконец полпред встал и, сделав несколько шагов по направлению к стоявшему в углу сейфу, заговорил:
— Дьяконов прав. Контрреволюция рядится под эсеров, говорит их голосом. Это покажется странным, но эсерам больше всего станет помогать казачество. В том, что нас не побить в открытом бою, казаки убедились. Но вот «улучшить» власть на свой манер они, пожалуй, еще захотят. Неумелое проведение разверстки, нарушение классового принципа им на руку. Передайте Виктору Ивановичу, что необходимо срочно установить наиболее видных в прошлом эсеров города, проверить их связи, проникнуть в их среду. Надо разобраться и в настроениях бывших офицеров: не все из них пришли к нам с честными намерениями. Посмотрите, кто из бывших тесно связан с эсеровскими активистами.
— Ваш город и уезд, — продолжал Павлуновский, — манят к себе эсеров и их новоявленных союзников потому, что они рассчитывают на сибирское казачество. К тому же в Петропавловск стекается хлеб, собранный по продразверстке в других уездах. А это — приманка вдвойне. В общем, программа действий определяется четко. Не так ли?
— Да, товарищ полпред.
— Тогда не буду вас задерживать. Передайте большой привет Виктору Ивановичу. До свидания!
Вопрос о лечении Эльпединского решился быстро: помогла записка Виктора Ивановича к Павлуновскому. Чигович, не расстававшийся с Порфирьевым, недовольно хмыкал, когда сотрудник медицинского отдела попытался упрекнуть Ивана Спиридоновича в том, что тот получает путевку для своего сослуживца вне очереди.
— Ты знаешь, Иван, — сказал Чигович, когда друзья шли на железнодорожный вокзал за билетом. — В семнадцатом с февраля по май я отлеживался в нижегородском госпитале. Там же и в партию вступил. Так вот один врач нас, фронтовиков, костерил за то, что мы в «грозное время» на госпитальных койках валяемся. Чем-то этот чиновник мне того нижегородца напомнил.
— Слушай, Альфред, — перебил Чиговича Порфирьев. — Ты мне хоть немного о краях, где теперь служишь, расскажи. Я как-то не представляю Каркаралинск. Глушь, поди, страшная, а?
— Когда я в апреле прибыл в Каркаралинск, — сказал Чигович, — тоже так думал. Население местное — одни кочевники. Люди, правда, приветливые. А город, хоть и уездный, но, маленький, всего четыре тысячи жителей. Правда, места изумительные. Рядом горы, леса.
Лицо Чиговича при воспоминании о красотах затерянного в степи городка озарила теплая улыбка. Но он тут же согнал ее и с неподдельной грустью заметил:
Перед вами необычный военный сборник. Это перекличка бойцов незабываемого прошлого от памятных июньских дней 41-го до ярких примеров мужества и героизма защитников сегодняшней границы.Книга эта раскрывает лучшие духовные качества советского народа и повествует о воинском мастерстве представителей различных родов войск: пограничников и чекистов, моряков и пехотинцев, летчиков и артиллеристов, танкистов и связистов…И еще: книга эта о казахстанцах, несмотря на обширную географию происходящих в ней событий.
Темной ночью летом 1944 года фашистский самолет прорвался через линию фронта. Над глухим лесом с борта самолета спрыгнул парашютист — агент фашистской разведки. Ему довольно долго удавалось уходить от неизбежного конца. Но сколько веревочке ни виться… Шпион был пойман в Алма-Ате. О том, как проводилась операция по разоблачению этого матерого лазутчика, о чекистах, которые в своей работе опираются на широкую поддержку народа, повествует один из очерков книги «Незримый фронт». Сборник подготовлен с участием офицеров запаса и в отставке КГБ при Совете Министров Казахской ССР.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.