Мы из ЧК - [105]
Го Дин-фу был испуган. Когда на колхозном рынке эта ехидная сводня Соня сказала, что его разыскивает старый приятель, Го Дин-фу только улыбнулся и негромко ответил: «Для приятеля мой дом всегда открыт. По воскресеньям я никуда не отлучаюсь». И это была сущая правда. Жена от Го Дин-фу ушла, и в воскресные дни ему, как холостяку, приходилось заниматься стиркой, уборкой.
Если бы он знал заранее, о каком приятеле толковала Соня, то наверняка смотался куда-нибудь, хотя бы к этому шулеру Чу Лан-тину. «Впрочем, — думал позднее Го Дин-фу, — от этого дьявола вряд ли скроешься. Вот если бы уехать в другой город. Но теперь не удастся. А как было спокойно до сих пор. И вот на тебе!»
Утром Го собирался стирать рубашки, когда за его спиной скрипнула дверь. Думая, что заглянул сосед, Го не поднял головы от корыта. И вдруг услышал вроде бы знакомый голос:
— Плохо ты гостей встречаешь, Го Дин-фу!
Го повернулся и остолбенел. Вошедший же ухмыльнулся:
— Что, не узнаешь старого друга?
— Кин…
— Что ты, старина! Неужели забыл мое китайское имя? — вошедший бесцеремонно, в упор разглядывал Го Дин-фу. — Забыл? Неужели надо напоминать нашу старую дружбу и службу?
— Вспомнил, вспомнил, — залепетал Го.
— Ну вот и хорошо. А Кина… забудь. Его больше нет… Легко сказать «нет», когда вот он сам Кин Нагатакэ с его железной хваткой. Выходит, зря надеялся, что встреча в феврале на станции будет последней.
— У тебя смолоду язык был чуть длиннее нужного, — продолжал вошедший. — И если он таким остался, то я могу при случае вспомнить о твоих похождениях с Музаи-саном в Хумахе и Хейхе. Придется тогда рассказать, как в результате этих «невинных» прогулок ушли из жизни содержатель харчевни и извозчик, единственным достоянием которого был полуслепой мул…
Го Дин-фу задрожал. Ему ли не помнить про китайца, арестованного в Хумахе по подозрению в связях с партизанами, и того извозчика. А «старый приятель» Кин Нагатакэ равнодушно осматривал комнату.
— Один живешь? — поморщился. — Грязно, однако, у тебя.
— Да вот жениться думаю, — нервно хихикнул Го.
— А ты не забыл пословицу: «Длинный язык жены — лестница, по которой в дом приходит несчастье?»
— Нет, конечно. Но ведь плохо в доме без женщины…
— Не разводи грязь, убирай почаще. А если уже здорово допечет, обратись к Соне. По старой памяти поможет.
— Да ведь…
— Ну, хватит, — не очень вежливо оборвал Кин. — Теперь о деле. К тебе много народу ходит?
— Нет. Иногда соседи заглядывают поговорить о том, о сем.
— Хорошо! Я сегодня у тебя заночую. В городе мне остановиться негде… А вообще-то думаю перебираться в Алма-Ату. Здесь и работу можно найти, и… нашего брата много.
От этих слов Го опять стало не по себе.
— На первое время не откажешь в квартире?
— Э-э-э… рад буду.
— Вот и ладно. А сейчас мне немедленно нужно белую рубашку и светлые брюки.
— Есть, есть! — заторопился Го.
— Давай. А в доме прибери…
Гость ушел, Го Дин-фу задумался. Ему почему-то припомнилось, как однажды, еще там, Кин хвастался, что у него мать чистокровная маньчжурка, семья богатая. «Ишь, маньчжурский мандарин, — зло усмехнулся Го. — Опять командовать пришел. Прищемить бы тебе хвост…»
Смахивая с подоконника всякий хлам, скопившийся за много дней, Го Дин-фу вдруг обнаружил китайскую трубку с металлической чашечкой. Он хотел отбросить ее в сторону, но задумался. Потом усмехнулся неожиданной мысли, тщательно соскоблил с трубки нагар, до блеска начистил металлические части и, завернув ее в чистую тряпку, спрятал в ящик стола.
Кин вернулся под вечер. К тому времени Го Дин-фу несколько успокоился. Это не ускользнуло от острого взгляда гостя.
— Может, принести луку и редиски? — спросил Го Дин-фу и пояснил: — Я тут около дома каждый год немного сажаю.
— Давай, — согласился гость.
Выпили молча, закусили. Первым заговорил Кин. Его интересовали квартира и место, где можно хотя бы временно устроиться на работу, как прописаться.
Когда водка и закуска кончились, Го Дин-фу открыл стол, достал китайскую трубку. Глаза Кина сразу заблестели и Го успел это заметить. «Хорошо!» — подумал он, и не спрашивая согласия, протянул гостю круглый сероватый шарик.
— Трубка у меня одна. Кури ты, потом я.
Кин стал отказываться. Тогда Го положил в трубку комочек опиума, прикурил и с блаженным видом затянулся. Кин жадно втянул в себя воздух с сладковатым дымком, внимательно посмотрел на хозяина и, заметив на его лице бессмысленную улыбку, спокойно забрал трубку. Покосившись на дверь, Кин закурил сам. Через несколько минут он забыл обо всем, трубка вывалилась из его ослабевших пальцев на стол, и он что-то невнятно забормотал.
Го Дин-фу перестал раскачиваться, слегка приоткрыл глаза, посмотрел на своего гостя. Кин унесся мыслями далеко и не обращал внимания на хозяина. На губах Го появилась торжествующая улыбка. О, на этот раз он перехитрил этого дьявола! Во время ужина умудрился подлить Кину водки, а сейчас одурманил опиумом.
«Да ты никак шпион?» — вздрогнул Го Дин-фу, расслышав какие-то признания гостя. Он схватил трубку, дрожащими пальцами сунул в нее крошку ядовитого зелья и затянулся так, что слезы выступили из глаз. Но у Го Дин-фу еще хватило сил, чтобы положить трубку возле руки гостя. Он закрыл глаза и поплыл не то к горным духам, не то к феям, которые мягко подхватили Го под руки, и смеясь, бросили на мягкую лужайку…
Перед вами необычный военный сборник. Это перекличка бойцов незабываемого прошлого от памятных июньских дней 41-го до ярких примеров мужества и героизма защитников сегодняшней границы.Книга эта раскрывает лучшие духовные качества советского народа и повествует о воинском мастерстве представителей различных родов войск: пограничников и чекистов, моряков и пехотинцев, летчиков и артиллеристов, танкистов и связистов…И еще: книга эта о казахстанцах, несмотря на обширную географию происходящих в ней событий.
Темной ночью летом 1944 года фашистский самолет прорвался через линию фронта. Над глухим лесом с борта самолета спрыгнул парашютист — агент фашистской разведки. Ему довольно долго удавалось уходить от неизбежного конца. Но сколько веревочке ни виться… Шпион был пойман в Алма-Ате. О том, как проводилась операция по разоблачению этого матерого лазутчика, о чекистах, которые в своей работе опираются на широкую поддержку народа, повествует один из очерков книги «Незримый фронт». Сборник подготовлен с участием офицеров запаса и в отставке КГБ при Совете Министров Казахской ССР.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.