Мы из ЧК - [100]
А сама тем временем собирала на стол. Поставила тарелку, полную жареного картофеля, налила в стакан молока. Но утомившийся Иван Петрович ел мало и не дотронулся, до молока. Разделся, лег и тотчас заснул.
Проснулся рано утром и стал собираться на работу В окно смотрело серое хмурое утро. Метель укладывала на сугробы мелкие колючие снежинки, билась в стекла.
Зима 1943—1944 года в Алма-Ате была затяжной и суровой. Не хватало топлива, горожан пугали следовавшие за снегопадами сильные морозы.
Не успел Иван Петрович закрыть за собою дверь кабинета, как к нему вошел дежурный по отделу капитан милиции Меркушев, коротко доложил о происшествиях за прошедшие сутки и спросил, будет ли машина для перевозки детей в детприемник или же отвезти их всех по горветке?
— Везите горветкой, в вагоне теплее, — сказал Иван Петрович. — Да смотрите, чтобы не разбежались в пути!
В этот же день Иван Петрович выехал на северный участок дороги, где надо было проинспектировать работу оперативных групп.
В пути Костин почти не выходил из купе, в котором разместилась оперативная группа милиции. Все шло своим чередом. Оперативные работники нет-нет да и приводили в купе подозрительных лиц. С ними надо было досконально разбираться. Иван Петрович помогал начальнику опергруппы Иванову в этой нелегкой работе.
Обратно домой Иван Петрович Костин ехал поездом Новосибирск — Ташкент. Поздно вечером миновали 32-й разъезд. За окном потянулись однообразные заснеженные барханы прибалхашских песков.
Иван Петрович сидел в купе, просматривал показания спекулянта, пойманного с поличным. Не заметил, как вошел Иванов. Разделся, сунул под мышки озябшие ладони рук.
Пассажиров было мало: всего человек пять, не больше.
Увидев, что Иван Петрович продолжает читать протокол и как будто не слушает, Иванов умолк. Достал пачку папирос, закурил.
— А в четвертом вагоне, — сказал он снова, — едет какой-то бывший краснофлотец. Со слов проводника нет у него ни пропуска, ни билета. Билет-то он якобы покупал в Новосибирске за наличный расчет, да потерял. Проводнику же сказал, что после излечения в госпитале побывал у родителей на станции Ишим, а сейчас едет в Красноводск. Думает устроиться на работу в торговый флот. Проводник поверил и разрешил ему ехать дальше. В дороге, мол, всякое может случиться.
— Может быть, и правда утерял билет. Всякое бывает, — отозвался Иван Петрович, отодвигая в сторону просмотренные бумаги. — При проверке, а ее надо провести ночью, разберитесь с этим матросом. Утром доложите мне.
Костин встал, набросил на плечи шинель и вышел в тамбур. Он занимал полку в другом конце вагона, рядом с купе проводников.
Поезд стоял на пустынном разъезде. Слышно было, как вьюга, встретившая на своем пути преграду, билась о вагоны. Они вздрагивали, гудели. Многие пассажиры, остерегаясь простуды, спали, отвернувшись головами от окон. Тускло мерцали лампочки. В этот час, когда все тяготы и тревоги дня, казалось, улеглись вместе с пассажирами, в вагоне появились начальник оперативной группы Иванов, два милиционера и проводник.
«Ваши билет и пропуск», — слышалось время от времени. Эти слова долетели и до мужчины в форме матроса, до его друга Абрама, прикрывшегося поношенной красноармейской шинелью. Оба они лежат на самых верхних полках, под потолком, укрываясь за ручной кладью.
Проводник останавливается рядом, требует:
— Эй, матрос! Предъяви билет.
Мужчина лежал не двигаясь. Он встал только после второго, более настойчивого требования проводника. Потянулся, протер глаза, медленно полез рукой в карман, не спеша достал кошелек и, порывшись в нем, вытащил в несколько раз свернутый листок бумаги.
— Вот… история болезни.
— А билет и пропуск? — не сдавался проводник, передавая листок Иванову.
— Нет их у меня. Я же говорил. Не-ету! Потерял все, ясно?
— Собирайтесь! — негромко, но твердо приказал Иванов матросу.
К этому времени Абрам также достал из кармана гимнастерки завернутые в бумагу документы и, подавая проводнику свидетельство о болезни, справку о ранении, денежный аттестат, красноармейскую книжку, сказал:
— А пропуска и билета у меня тоже не имеется.
— Слезай и ты, — сказал Иванов и тут же велел следовавшему за ним милиционеру отвести задержанных в восьмой вагон к Костину.
Когда милиционер привел матроса и Абрама к оперативникам, во втором отделении купе уже набралось до двух десятков задержанных. В основном это были беспризорные дети.
— Какие документы у вас еще есть? — спросил оперативный работник матроса.
— Нет больше ничего.
При опросе выяснилось, что после госпиталя матрос Попов был уволен из армии, но на работу не устроился, а встал на путь воровства и спекуляции. С этой целью, прикрываясь поддельной историей болезни, разъезжал по городам страны, сбывая краденые вещи.
В Омске Попов познакомился с инвалидом войны Абрамом Касаматовым, дальше они поехали вместе. До Новосибирска их трижды задерживали за безбилетный проезд, ссаживали с поездов.
Казалось, задержание за безбилетный проезд для них дело привычное. Но Попов нервничал. Свой чемодан он вначале засунул под нижнюю полку, потом вытащил его обратно, но спустя некоторое время снова толкнул ногой. Посидел немного, вытащил из чемодана шинель и полез на верхнюю свободную полку. Некоторое время ворочался, шумел какой-то бумагой. После этого встал, спустился на пол и, набросив шинель на плечи, принялся курить. Не докурив папиросы, бросил ее в урну, стоявшую в углу, при входе в купе. Нагнувшись, стал поправлять шнурок в ботинке и в это время вынул из рукава какой-то сверток и бросил его под полку, к своему чемодану. Все это видели задержанные за проезд без билетов Евдокия Титова и Мафруза Галимова.
Перед вами необычный военный сборник. Это перекличка бойцов незабываемого прошлого от памятных июньских дней 41-го до ярких примеров мужества и героизма защитников сегодняшней границы.Книга эта раскрывает лучшие духовные качества советского народа и повествует о воинском мастерстве представителей различных родов войск: пограничников и чекистов, моряков и пехотинцев, летчиков и артиллеристов, танкистов и связистов…И еще: книга эта о казахстанцах, несмотря на обширную географию происходящих в ней событий.
Темной ночью летом 1944 года фашистский самолет прорвался через линию фронта. Над глухим лесом с борта самолета спрыгнул парашютист — агент фашистской разведки. Ему довольно долго удавалось уходить от неизбежного конца. Но сколько веревочке ни виться… Шпион был пойман в Алма-Ате. О том, как проводилась операция по разоблачению этого матерого лазутчика, о чекистах, которые в своей работе опираются на широкую поддержку народа, повествует один из очерков книги «Незримый фронт». Сборник подготовлен с участием офицеров запаса и в отставке КГБ при Совете Министров Казахской ССР.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.