Мы искали друг друга - [42]

Брагин жизнерадостно гоготал, наблюдая с безлопастного расстояния за импровизированной корридой. Бык теперь нервно прохаживался вдоль берега, стерег незадачливых воришек.

— Витя, — крикнул Трофимов, — кончай ржать. Позови кого-нибудь. Пусть быка прогонят.

— Ага, счас, — съехидничал Брагин. Не видел он кандидатуры на такой подвиг: станешь гнать бычару, все стадо, не ровен час, набросится.

— Ассалом алейкум, — послышалось сзади.

Обернулся: по тропе ехал на низкорослой мохнатой лошадке старичок-киргиз в белой войлочной шляпе.

— Чего случился? Кутас, спугался? — спросил дед, и не дожидаясь ответа, лихо поскакал к быку, издав специфический гортанный крик. Кутасы тут же потрусили в сторону, противоположную лагерю. Бычара, едва не лишившийся половины хвоста, присоединился к стаду.

Витя продолжал хохотать, глядя как «охотники за скальпами», пристыженные и злые, вылезали на берег.

4

Женщин в полевой группе было три: геолог Уварова, Оля и Света — техники. Все незамужние. Тамара Анатольевна уже лет пять, как разведена, а ее помощницы засиделись в девках.

Говорят: две женщины — базар, а три — ярмарка. Но это, как посмотреть. Дамы из команды Цая умудрялись ладить между собой, разные мелкие недоразумения разбирали без шума и крика. Вот язвами они, теми еще были. Максу с Лехой, после приключения с быком, досталось от женского альянса насмешек и ехидства. Леха воспринимал колкости спокойно, с юмором, первый начинал хохотать над собой, а обидчивый Макс переживал сильно, хоть и старался виду не подавать.

Как нарочно, Макса прикрепили к Уваровой. В качестве маршрутчика-напарника. Проще говоря, молодой специалист стал у геологини «на посылках».

— Мы с Тамарой ходим парой, — кисло шутил Макс.

Сам Макс меньше всего хотел бы в маршруты ходить с Уваровой, да только начальству его согласия не требовалось.

Тамара Анатольевна оказалась женщиной с фантазиями.

— Сегодня идем на Безымянный, — сообщила она Максу, как бы между прочим, словно речь шла о получасовой прогулке перед сном.

«Шутит», — решил Макс.

Пик, обозначенный на карте точкой с отметкой «5802 м», торчал, можно сказать, прямо над лагерем. Горка не выглядела слишком уж неприступной, но более чем двухкилометровое превышение — это вам не хухры-мухры.

Собрались, как в обычный маршрут, да он и был, поначалу, таковым. Уварова впереди — тюкала молотком, что-то записывала, Макс сзади с радиометром — делал замеры. Каждый занят своей работой. Вышли на тропу, которая вывела их к площадке-расчистке, вырубленной в скальном уступе.

— Внимание, — сказала Уварова, — сейчас ты удивишься. Ну-ка, померь здесь.

Макс ткнул трубой радиометра в стенку расчистки, включил прибор, и глазам своим не поверил: стрелка, как бешеная, метнулась за край шкалы. Переключил на менее чувствительный диапазон — то же самое. Еще на диапазон — стрелка остановилась посередине. Что за черт! Прибор врет?

Уварова улыбалась, довольная произведенным эффектом.

— Ну как? Удивлен, да? Смотри сюда.

Она указала рукояткой молотка на темную полосу, похожей на спекшийся шлак породы, резко выделяющуюся на фоне светло-серого гранита. Макс нагнулся.

— Видишь желтые иглы, это шрекингерит — урансодержащий минерал.

Молодой спец резко отпрянул. Прибор не соврал: здесь действительно радиация. Да еще какая! Уварова лишь посмеивалась. Будто бы ей все эти гамма- и бета-излучения — не страшнее комариных укусов.

— Ладно, пойдем отсюда, — сжалилась она над перепуганным напарником. — Тебе еще детей надо родить…

Вот ехидина. Чего здесь смешного — у человека нормальная реакция. Чем дальше от радиации, тем лучше.

— Краснохолмцы расчистку сделали, — объяснила Уварова. — Есть такая Краснохолмская экспедиция, ураном занимается.

Маршрут продолжался.

Шли все время вверх. У подножья скальной стены сделали привал. Открыли консервы, нарезали сало — Уварова всегда брала в маршрут солидный шмат этого продукта; еще луковицу добавили, соль и сахар. Фляжка с чаем имелась у каждого.

Долго рассиживаться после обеда Уварова не позволила. Скомандовала:

— Подъем! Выходим на штурм вершины!

Она и не думала шутить, когда сказала, что нынче им предстоит восхождение.

«Чокнутая баба», — ругался Макс. Про себя. Деваться ему было некуда: раз начальство велит, надо делать.

Сбоку от «стены» скала шла уступами, образуя своего рода лестницу. Здесь и стали подниматься горе-альпинисты. Без страховки. Вообще без сякого снаряжения, а главное, не имея ни каких навыков в альпинизме. Уварова поднималась первой, как кошка лезла. Потом сверху Максу подсказывала, за какой выступ цепляться, куда ногу ставить.

Выбрались на относительно пологий гребень, упиравшийся в еще один скальный выступ.

«Наверное, это и есть вершина», — подумал Макс.

Куда там. Все еще только начиналось.

Скалу-«жандарм» обошли понизу. Для этого пришлось спуститься чуть ниже, теряя набранную высоту. За скалой опять шел пологий гребень. И опять думалось: вон она, вершина. Но оказывалось, что за перегибом начинался новый подъем, и так бессчетное число раз.

Уварова шагала бодро. Худая, жилистая, выносливая, что твоя лошадь, она иному альпинисту могла дать фору. Макс держался исключительно на самолюбии. Бесконечный подъем так его вымотал, что будь на месте геологини кто-либо другой, он бы пощады запросил: дескать, оставь меня здесь, или пристрели, только не мучай…