Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом - [54]

Мало того что Тосканини явно знал каждую ноту из партии всех инструментов оркестра в том концерте (вероятно, около 70 музыкантов и как минимум два часа музыки); но еще, по свидетельствам, он знал наизусть каждую ноту из партий всех инструментов примерно в 250 симфониях, слова и музыку 100 опер плюс целые тома камерной музыки, произведений для фортепиано, виолончели и скрипки, а также песен. Как вообще возможно такое изумительное достижение памяти?

И только позже, начав работу над кандидатской диссертацией, я узнала, что музыкальная память – навык, а не дар; она развивается благодаря тренировкам и опирается на типы приемов, к которым прибегают практически все эксперты по памяти, только в этом случае они приспособлены под музыкальные цели.

Эксперты по памяти встречаются во всех областях деятельности, а самое массовое их мероприятие – Международный чемпионат памяти. На этом конкурсе представлен ряд дисциплин, ставящих целью запоминание изображений, чисел, стихов, дат или карт в колоде{291}.

Чтобы получить звание чемпиона, человек должен: 1) за один час запомнить порядок 520 беспорядочно перетасованных карт (десять полных колод); 2) запомнить 1000 случайных чисел за час; 3) запомнить порядок беспорядочно перетасованной колоды из 52 карт за две минуты или меньше. Казалось бы, это совершенно невозможно. Но в сентябре 2013 года соревнование выявило 133 чемпиона по памяти из 18 стран{292}.

У чемпионов по памяти и опытных музыкантов есть нечто общее: долгая и тщательная разработка стратегий – мнемонических приемов – для расширения основных способностей памяти, которая на самом деле не отличается от вашей или моей. Но память – это не мышца, которая увеличится при должной проработке. Скорее память можно сравнить с набором инструментов: практически любые достижения окажутся по плечу, если вы, потратив время и силы, научитесь грамотно использовать свой инструментарий.

Усвоение информации

В основе первой группы важных мнемонических приемов лежат действия с информацией по мере ознакомления с ней – в момент ее кодирования.

Для хорошей памяти одинаково важно и то, как усваивается информация, и то, как человек пытается ее воспроизвести.

Для любого эксперта по памяти первая важная стратегия кодирования состоит в том, чтобы разделить крупные единицы информации на небольшие, лучше усваиваемые фрагменты. Такое разбиение информации на части называется группировкой; в ее ходе эксперты по памяти устанавливают связи между меньшими единицами информации, объединяя их, а затем пытаются вспомнить эти группы, имеющие больше смысла, чем их отдельные составляющие.

Например, если такому эксперту нужно запомнить порядок карт в перетасованной колоде, он представляет каждую карту как имеющего смысл персонажа, предмет или место, а не абстрактную картинку. Затем придумывает истории или путешествия с участием этих персонажей, предметов и так далее, тем самым соединяя их в уме. В итоге все, что нужно будет знать эксперту, чтобы вспомнить целую колоду карт, – одна история, а не разрозненные ее части.

Аналогично, эксперт по музыкальной памяти не будет пытаться запомнить каждую ноту. Еще не сыграв и не спев ни одной ноты, он изучит партитуру и определит точки, в которых более общие мелодии или линии в музыке сливаются в имеющие смысл части. Затем сосредоточивается на том, чтобы запомнить эти крупные фрагменты музыки как единое целое{293}.

Опытный музыкант прибегает к накопленным за долгое время знаниям о музыке – гаммах, арпеджио, каденциях и гармонических отношениях, чтобы придать осмысленную форму крупным фрагментам{294}. Было обнаружено, что этот процесс анализа идет на пользу окончательному исполнению{295}; пока его изучили лишь у исполнителей классической музыки{296} и джаза{297}.

Музыканты видят смысл и структуру в произведениях естественным образом; им для этого не нужны указания. Даже я замечаю последствия такой подсознательной структуризации музыки. Например, когда я осваивала гитару, учитель показывал место в нотах и говорил: «Начни здесь, хорошо?» А я часто морщилась и отвечала: «Ну, я могу начать такта на два раньше, если хотите, так будет гораздо легче». Есть места, где начинать легче, потому что они обозначают подсознательные границы, которые мы создаем в процессе усвоения информации.

Сегодня моя музыкальная память была бы намного лучше, если бы я раньше приобрела привычку использовать подобные осмысленные музыкальные структуры, создавать фрагменты, играть каждый по памяти и со временем увеличивать объем; а затем постепенно соединять их, чтобы в итоге они стали одной частью, одним воспоминанием. Были выполнены исследования, в ходе которых велось внимательное наблюдение за тем, как профессиональные музыканты учили новое музыкальное произведение; в этих исследованиях была отмечена важность этих моментов для успеха исполнения{298}.

Воспроизведение воспоминаний

Структуры в музыкальной памяти также важны, когда происходит обратный процесс: извлечение из памяти (то есть воспроизведение) нужной информации. Я сравниваю этот процесс с ловлей рыбы: где-то в глубоком темном озере нашего ума таится воспоминание, которое нужно выловить, и лучший способ для этого – взять хорошую удочку. Это означает, что мы получаем самые высокие шансы вспомнить что-то, когда прибегаем к эффективной структуре воспоминания.