Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом - [23]

Судя по исследованиям Суви Саарикалльо, не у меня одной был такой опыт. Она обнаружила, что с помощью музыки подростки изучают и познают себя, проясняют и укрепляют образ собственного «я».

В книге «Виды музыкальной идентичности»{104} Реймонд Макдональд, Дэвид Харгривз и Дороти Миль обсуждают ряд разновидностей самоидентичности (включая национальную и половую), способных отражать музыку и развиваться благодаря ей. Есть также виды личностной идентичности, которые эволюционируют в ходе музыкального образования, например образ исполнителя. К важным для молодых музыкантов понятиям относятся их оценка уровня своей квалификации, врожденные способности (или воспринимаемый талант) и степень независимости в своем музыкальном развитии{105}.

Получается, музыка – на самом деле полезное и мощное средство для развития понятия о собственном «я»{106}. В следующей части этой главы мы увидим, что иногда мы используем эту музыкальную идентичность в качестве социального маркера{107}.

Групповая идентичность

Личная идентичность – то, что мы за свою жизнь раскрываем лишь немногим избранным; с другой стороны, наша социальная идентичность выставлена на всеобщее обозрение. Повседневная жизнь требует общения, и у нас развивается образ, который в определенной степени отражает личностную идентичность, но частично может исполнять исключительно социальные функции. Подростковые годы сильнее всего связаны с развитием социального «я»: именно в это время мы стремимся быть частью группы «своих».

Обретение чувства принадлежности и поддержки благодаря участию в социальной группе «своих» способно не только укрепить ощущение личностной идентичности, но и облегчить бессознательный психический процесс, с помощью которого мы учимся заниматься социальным сравнением с другими людьми. Мы определяем себя отчасти в ответ на то, какими воспринимаем себя по сравнению с другими, а в подростковом возрасте мощным средством подобного определения становится музыка{108}.

Все слышали об идентификаторах, существующих у социальных групп «своих» и определяющихся музыкальными жанрами. Есть эмо (эмоциональный хардкор-рок/панк), готы (готик-рок), «новые романтики», «моды» (ска, соул и RnB), рокеры, битники и т. д. Внутри этих социальных групп люди предпочитают усваивать характеристики тех, кто разделяет их музыкальные вкусы{109}.

Подростки опираются на общую социальную музыкальную идентичность, чтобы создать ощущение сплоченности группы (укрепление связей между сверстниками), при котором они смотрят на группу «своих» в более положительном свете, чем на другие. Это, в свою очередь, способствует оптимальному уровню своеобразия, отличающего человека в социальном мире{110}. Это важное понятие в социализации подростков: мы выискиваем позицию, в которой не слишком изолированы, сохраняя при этом ощущение личностной идентичности. Достижение оптимального отличающего своеобразия становится решающим источником положительной самооценки{111}.

Весь этот процесс входит в обучение взаимодействию с более широким обществом; в небольших семьях и школах детей часто ограждают от такого взаимодействия, но это ценный навык, который они должны приобрести, прежде чем уйти в самостоятельную жизнь. Дольф Зилманн и Су-лин Ган{112} предполагают, что слушание музыки и фан-культура в юности – часть естественного перехода от социализации с родителями к социализации с ровесниками. Они соглашаются с тем, что небольшие группы ровесников могут получать существенное удовлетворение от принадлежности к «музыкальной элите».

Наша музыкальная социальная идентичность не только сказывается на нашем поведении в мире, но и способна влиять на то, какими нас видят другие. Например, если я сообщу, что мой новый знакомый разделяет ваши музыкальные вкусы, то вероятность, что вы положительно его оцените и захотите подружиться, существенно выше, чем в случае, когда в ваших музыкальных предпочтениях не обнаружится ничего общего{113}.

Музыка также способна положительно влиять на оценки социальных групп «чужих»; иными словами, иметь просоциальный эффект. В одном исследовании участников-испанцев попросили послушать или фламенко, или классическую музыку. Затем был проведен тест для подсознательного выявления их отношения к группам цыган. Те, кто слушал перед тестом фламенко, проявили менее предвзятое отношение к цыганам, чем слушатели классической музыки{114}.

Исследование в юности музыкальной идентичности в социальных группах «своих» и «чужих» важно, так как позволяет лучше понять характер менее явных оценок социальных ситуаций в жизни взрослых.

В юности наши музыкальные предпочтения сокращаются, возможно, до самого узкого диапазона за всю жизнь. В этот период главной становится музыка, вызывающая отклик, отражающая то, чем мы хотим быть, и через связь с этой музыкой мы постигаем личную идентичность и узнаем, как устроен наш социальный мир. В результате такой узкой направленности мы слушаем одни и те же виды музыки снова и снова. Из-за неразрывной связи с нашим развитием мы неизменно начинаем считать ее «лучшей музыкой, которая когда-либо существовала».