Мы долгое эхо - [15]

Итак, вопрос о выборе песни и платья для фестиваля был улажен. Оставалась еще реклама, которая никогда не помешает.

Описания нарядов занимают здесь довольно много места, однако они диктуются не легкомыслием. Существуют более важные и значительные проблемы в сравнении с теми, которые занимают модниц всего мира, равно как для заинтересованных лиц форма листочка на набедренной повязке или длина волоса котикового меха могут быть вопросами первостепенной важности. Я не состою в их рядах, честное слово! Описываю все так подробно для того лишь, чтобы точнее передать атмосферу, в которой мне довелось жить.

Припоминаю позирование для рекламы в салоне моды «Burberrys». Владелец этого роскошного салона, поздоровавшись, сразу же сообщил мне, что у него одевается сам князь Филипп. Должна признать, что, действительно, туалеты, в которых я фотографировалась, были во всех отношениях лучшего качества! Цены соответственно высокие, но владелец не забывает также и о самом многочисленном потребителе, не располагающем в массе своей фантастическими суммами, – о молодежи. Во время фестиваля показ молодежной моды решено было использовать для рекламы песни. Естественно, что одновременно это неплохая реклама и для владельца салона. За стеклом витрины – на фоне курток, рубашек с пейзажами, кепочек и других предметов – вмонтировали мою огромную цветную фотографию. Кое-где были выставлены мои пластинки – из тех, что записывались накануне фестиваля. Само собой, появилась и фотография, где я была снята вместе с владельцем салона «Burberrys». Согласно его пожеланию, я должна была сниматься сидя, ибо его рост не достигал метра шестидесяти.

Фотография была превосходная, цветная, словно вынутая из альбома прошлого столетия. С той только разницей, что на снимках тех времен мужчина обыкновенно сидел, а женщина стояла рядом, положив руку на его плечо. У нас получилось наоборот, в силу упомянутого выше обстоятельства.

Итак, я сидела в красном, как маков цвет, плащике военизированного покроя, обутая в черные, до колен сапоги. В соответствии с требованиями моды сапоги должны были быть выше колен, но, к сожалению, у меня слишком длинные ноги. Голову мою украшала черная кепочка с козырьком. Слева от меня, положив руку на погон, напоминающий большой эполет, стоял вытянувшись в струнку, с улыбкой от уха до уха повелитель – мужчина.

Ах, как же в Италии почитают, обожают, буквально носят на руках особу мужского рода! На мой взгляд, итальянцы слишком глубоко прониклись духом библейских догматов, слишком уверовали в то, что женщина создана для мужчины – при всех условиях, без всяких исключений.

В другой раз Рануччо привез меня на фотосъемки в цирк, расположенный на далекой окраине Милана. «Богатая международная программа с участием экзотических зверей», – прочитала я на огромных афишах перед входом.

Вскоре я уже сидела под куполом гигантского цирка и – как это случалось довольно часто – ждала. Сперва даже не знала, кого и чего. Потом мне удалось вытянуть из Рануччо, что ждем фоторепортера к условленному часу, который давно минул. Тем временем другие исполнители, участники фестиваля в Сан-Ремо, уже снимались для рекламы.

Поскольку ни одна ситуация в этих съемках не должна была повторяться, мне посчастливилось посмотреть разнообразную цирковую программу, правда в этот раз предназначенную быть только фоном для певцов и композиторов. Чрезвычайное впечатление произвел на меня огромный индийский слон, который терпеливо позволял целому ансамблю с гитарами карабкаться себе на спину. Солистка предпочла сняться внизу, рядом с хоботом: очевидно, ей недостало фантазии, а быть может, и… храбрости. Я бы тоже, наверно, струсила. Поначалу меня это забавляло, однако время шло, а фотографа моего все не было, между тем как в клетках оставались уже одни только львы да тигры. Порой они давали о себе знать вполне недвусмысленным образом! Заманчивое знакомство с ними все-таки не состоялось. Фотограф просто-напросто вообще не явился.

Я была очень этому рада. Зверей я люблю и потому считаю, что цирк – одно из наименее достойных изобретений существа, которое кичится тем, что занимает высшее место на древе эволюции. Впрочем, дрессировка продолжает оставаться излюбленным занятием человека. Если под рукой нет зверя, создания, наиболее пригодного для этой цели ввиду его беззащитности, люди со страстью дрессируют друг друга. И занимаются этим испокон веков. Полагаю, что эта склонность родилась еще во времена, когда хвост оказывал нам неоценимую услугу при перемещении с ветки на ветку. Не буду приводить примеров – жизнь и так полна ими.

Однажды в разговоре о приближающемся фестивале Пьетро заметил, что неплохо бы снять коротенький фильм для рекламы. Я сразу же подумала о Зосе Александрович-Дыбовской, единственном знакомом мне лично настоящем кинорежиссере. С Зосей я познакомилась в процессе съемок короткометражного фильма «Морские приключения», который она режиссировала. Познакомилась – это слишком слабо сказано. Нас связала и подружила суровая «мужская» жизнь на «Молнии». Я с чистой совестью называю «мужской» нашу жизнь, ибо с утра и до вечера находилась на палубе «Молнии» в форме капитана военно-морского флота.