Музыка в камне - [14]

Дрожащий за трон Генрих быстро расправился со всеми оставшимися претендентами. На его совести смерть последнего представителя мужской линии Плантагенетов — молодого Эдварда (1475–1499), сына герцога Кларенса. Между прочим, нового короля в его правах на престол поддержали столь ненавистные англичанам французы, сражавшиеся в его рядах при Босворте. Тюдоры, даже преследуя католицизм, охотно сотрудничали с Францией, отрекшись от претензий на земли Плантагенетов. В Англии наступала эпоха Ренессанса, а с ней начался процесс превращения нации рыцарей в нацию лавочников.

Тюдоры

Первым коронованным лавочником стал сам Генрих VII, создавший сеть финансового контроля, внимательно следивший за сбором штрафов и повинностей, проверявший и собственноручно подписывавший главные документы центра административной координации. Будучи бережливым и экономным, он тем не менее выставлял напоказ свое богатство — носил роскошные одеяния, превосходные украшения, дорогие воротники.

Неотложной задачей Тюдора был подъем авторитета монархии, значительно упавшего после Войны Алой и Белой розы. Борясь за этот авторитет, Генрих VII заложил основы великой тюдоровской пропаганды, участвуя в которой его потомки не только правили, но и актерствовали. Наверное, ни одна королевская династия в мире не имела в своем составе столько актеров! Недаром Шекспира так вдохновила сцена вручения короны Тюдору на поле Босворта: она как будто готовилась для будущей театральной постановки. Если перед Генрихом VII расшаркивались только уцелевшие аристократы, то восшествие на престол его сына в 1509 г. все подданные приветствовали праздниками, танцами и ликованием.

Осквернением памяти последнего из Йорков не ограничилась работа пропагандистского аппарата. Необходимо было расправиться с политическими врагами, чему посодействовали весьма странные авантюры Ламберта Симнела и Перкина Уорбека, самозванцев, судя по всему, подготовленных при тюдоровском дворе и грамотно сыгравших свои роли.

Тюдор блистательно воспользовался заветами Эдуарда IV. С помощью парламента он получал значительные субсидии, собирал небольшую армию и шантажировал ею Францию, обеспокоенную возможностью договора между Англией и Испанией. Гораздо более эффективной статьей дохода служила конфискация имущества. Акты объявления вне закона представляли собой парламентские статуты, провозглашавшие феодала осужденным за государственную измену, его собственность конфискованной в пользу Короны, а его кровь «испорченной»! С помощью этих актов Тюдор приобрел множество поместий: земли Ланкастеров по праву наследства и земли Йорков по праву победителя (здесь очень пригодилась «испорченность» Ричарда III). Оставшиеся феодальные цитадели были постепенно отобраны и переданы под надзор членам королевской свиты.

Правление Тюдоров обернулось полным крушением старой английской аристократии. Количество старинных родов сократилось до 29, да и те были частично в опале, частично ослаблены и разорены. Новых пэров, во всем уравненных с родовой знатью, король выбирал прежде всего из богатых горожан и джентри. Генрих VII пожаловал новые титулы 20 родам, а его сын возвысил 66 человек! Среди них надо отметить такие семьи, как Болейны, Сеймуры, Расселы, Дадли, Сесилы, Кавендиши, Сидни, Герберты. Доверенные слуги короля получили административную власть на севере страны, чьи крупные феодальные семейства (Невиллы, Перси) не любили Тюдоров.

Даже без этих суровых мер прежняя аристократия вряд ли прижилась бы при тюдоровском дворе, где царили новые «лавочные» нравы. Генрих VII выпестовал систему королевского патроната, с помощью которой вознаграждал своих чиновников и слуг, жалуя им посты, земли, пенсии, годовые ренты. Все придворные, от знатных пэров до скромных рыцарей, соперничали друг с другом из-за своей доли в добыче.

Молодой Генрих VIII (1491–1547) являл собой образец средневекового рыцаря. Он сражался на турнирах и в бою, говорил на нескольких языках, играл на лютне и клавесине, разбирался в богословии. Но атмосфера двора его отца давала себя знать, и постепенно Генрих превратился в раба своих прихотей — от еды до женщин. Его слабостями умели пользоваться всевозможные интриганы, особенно будущие королевы Анна Болейн и Джейн Сеймур, лелеявшие свою добродетель, сознавая, до чего может дойти влюбленный в них король.

В государственных делах Генрих пользовался услугами выдвиженцев: Томаса Уолси (сына бедного и вороватого мясника), Томаса Кромвеля (мелкого стряпчего), Томаса Кранмера (не обладающего глубокими познаниями простолюдина) и т. п.[20] Особенно Тюдор ценил хитрецов, подобно Кранмеру, рождавших «гениальные» идеи в подходящий момент (передать вопрос о законности королевского брака на рассмотрение европейских университетов). Но король всегда сам направлял политику своих министров, которые имели свободу действий лишь в тех случаях, когда Генрих был слишком занят.

Высокий авторитет Уолси как духовного лица объяснялся временной прихотью короля, не готового разорвать с Церковью. Напуганное духовенство согласилось, что лучше подчиняться тирану церковному, чем светскому. Для утверждения акта о супрематии и принятия антиримских статутов королю необходим был Кромвель, который блестяще освоил искусство контролировать парламент. В 1536 г. он также помог превратить многочисленный и плохо управляемый Королевский совет в исполнительный орган из 19 человек, переименованный в Тайный совет. Щепетильные деятели, подобные Томасу Мору, не устраивали короля именно в силу своего нежелания быть вовлеченными в его собственные действия.