Музыка рассвета - [10]

Прошли годы, и они выросли. Старый король предоставил принцессе право самой выбрать себе жениха, а Гемла поставила условие, что ее руку получит тот, кто сможет сделать ее счастливой. Не перечесть, сколько знатных и богатых юношей приходило ко двору! Не рассказать, как они старались завоевать расположение принцессы, но все они не выдерживали одного испытания, которое устраивала им Гемла: каждого, кто сулил ей чудесную жизнь, она спрашивала, счастлив он сам или нет. И если юноша отвечал «да», она пожимала плечами и говорила: «Тогда зачем вам нужна я, если вы и так счастливы?» А если кто-то говорил «нет», то она замечала ему: как же собирается он принести ей счастье, если сам не может стать счастливым?

Меж тем Иор и Манг также не избегли чар принцессы. Оба были влюблены в нее, но Манг стал шутом при дворе и не смел и мечтать о красавице, а Иор, ставший отважным рыцарем, был слишком беден, чтобы решиться предложить свою руку. Тем не менее он видел, как одного за другим Гемла отвергает своих женихов, и у него появилась надежда, хоть он и не знал, что нужно, чтобы сделать принцессу счастливой. Не знал этого и Манг. Впрочем, он, казалось, не очень-то страдал. Ему достаточно было своей любви. Он был подле принцессы и большего не желал. Однако видя, как страдает его друг, шут посоветовал рыцарю еще раз взобраться на гору:

— Если ты загадал жить без печали, а сердце твое изнывает от тоски, то, наверное, можно пожелать еще раз или напомнить горе свою просьбу.

И вот рыцарь снова залез на вершину. «Если мое желание не исполнится, — подумал он, — то я приду сюда снова, в третий раз, но только затем, чтобы броситься с горы и окончить свои дни».

Солнце скрылось за облаками, и вдруг рыцарь увидел в горе расщелину, из которой вился легкий дымок. Он подошел ближе и сдвинул камень. Вглубь горы вели скользкие ступени, и где-то далеко внизу брезжил огонек. Рыцарь стал спускаться в подземелье. Путь казался бесконечным. Страх закрался в его душу. Он поднял голову, раздумывая, не повернуть ли обратно, но увидел над собой лишь одинокую звезду. Снова Иор опустил глаза. Огонь, к которому он спускался, был совершенно такой же, как наверху. Казалось, он очутился меж двух звезд, бесконечно далеких, посылающих друг другу серебристые лучи.

Сжав зубы, рыцарь продолжал спускаться, и время тянулось бесконечно. Глухо гудели каменные ступени под ногами, и ветер леденил его пальцы. Внезапно показалось ему, что чья-то фигура поднимается снизу ему навстречу. Он замирал, и кто-то внизу тоже останавливался. Наконец они сблизились. Иор наклонился, и навстречу ему из мрака выступило бледное от ужаса лицо, в котором он узнал свои собственные черты. Тогда он протянул руку и нащупал что-то твердое. Это оказалось небольшое овальное зеркало в серебряной оправе, но странно: от прикосновения, как по воде, по его поверхности разошлись круги. В то же мгновение печаль, страх, отчаяние исчезли из сердца рыцаря. Он рассмеялся и, взяв свою находку, стал подниматься.

Когда он выбрался, был вечер, и солнце спускалось за горизонт. Рыцарь поспешил к дому. В руках его было волшебное зеркало. Желание рыцаря Иора исполнилось: стоило взглянуть в него, и любая печаль исчезала! Теперь он знал, с чем идти к принцессе.

Она встретила его приветливо, но не сумела скрыть тревоги:

— Значит, и ты, мой верный рыцарь, ищешь моей руки? Скажи мне, избыток счастья или недостаток его толкает тебя ко мне?

Вместо ответа рыцарь Иор поставил перед Гемлой свое зеркало и с улыбкой отступил. Заботы, сомнения, колебания мигом исчезли из сердца принцессы. Она сделала свой выбор. Через неделю пышная свадьба ознаменовала соединение принцессы и рыцаря Иора.

Поначалу у Иора было много завистников и врагов. Многие считали его выскочкой без роду и племени. Оскорбленные выбором принцессы придворные говорили о перевороте. Но вот в короткое время все изменилось. Все недовольство исчезло. Обиды улетучились. Во дворце воцарились гармония и радость. Воистину, зеркало имело власть над каждым, кто подходил к нему. Самые тяжелые печали рассеивались, как туман от ветра.

И только один человек при дворе отказывался смотреть в зеленоватую глубину зеркала — Манг. А ведь причин для печали у него было предостаточно: теперь принцесса все реже призывала его к себе, а его обязанности шута стали такими странными. Вместо того чтобы смешить придворных, как раньше, он приходил напоминать им о грусти. Привыкнув к беззаботной и беспечальной жизни, люди утрачивали вкус и к радости. И вот, слегка погрустив над песнями шута, они вновь обращались к зеркалу и с новой силой предавались веселью.

Прошел год, другой, третий. Счастливое Королевство, как его прозвали, стало приходить в запустение. Многие жители покидали его, не в силах объяснить, почему они это делают. А при дворе не замечали ничего неладного. Что бы ни происходило, вокруг принца Иора и Гемлы светились улыбки, и ни одна морщина не смела опечалить их лица. Вечная беспечность дарила их вечной молодостью. И лишь принцесса перестала вдруг ощущать свое счастье. Кто был в этом повинен? Наверное, шут Манг. Как бы далеко он ни находился, стоило ему взять в руки лютню и запеть, Гемла слышала его. А в музыке его было столько тоски! И тогда принцессе начинало казаться, что ее жизнь при дворе пуста и искусственна. Радость без переживаний горя потеряла свою ценность. Принц Иор и придворные превратились в улыбающихся бездушных кукол, лишенных живого чувства. И вот однажды Гемла сама пришла к шуту.