Музы героев. По ту сторону великих перемен - [29]

Тереза не предалась горю и не опустила руки, ибо земли княжества Шиме представляли собой широчайшее поле деятельности для хозяев. Тереза столь активно занималась богоугодными делами в округе, что за ней прочно закрепилась репутация благодетельницы. Она открыла большую больницу для бедняков, дом призрения для сирот и фабрику по производству ниток для безработных.

Как уже упоминалось выше, принц Шиме был прекрасным скрипачом, в эмиграции ему приходилось зарабатывать на жизнь уроками музыки. Теперь он мог полностью отдаться своей страсти, привечая в поместье лучших представителей музыкального мира Европы того времени. Там гостили композиторы Луиджи Керубини и Даниэль Обер, скрипачи Рудольф Крейцер и Шарль Берио, а также супруга последнего, замечательная певица, лучшее меццо-сопрано того времени, Мария Малибран. Керубини сочинил в поместье Шиме свой прославленный «Реквием», который высоко ценили все композиторы, и который, согласно завещанию Бетховена, был исполнен на его похоронах. Здесь же вызревало дарование совсем молодого Обера, написавшего там свою вторую оперу «Жан де Кувен», которая была посвящена Терезе и поставлена в небольшом театре замка Шиме. Наезжали сюда и художники, все тот же Верне и миниатюрист Изабэ, у которого хозяйка брала уроки и сумела быстро набить себе руку на создании крошечных портретов, писанных тончайшей кистью на слоновой кости.

В Париже, где она сохранила свой особняк на Вавилонской улице, на нее смотрели косо: при Империи — из-за отлучения от двора, после реставрации Бурбонов — по причине супружества с Тальеном и близости с Баррасом, двумя цареубийцами, голосовавшими за смерть брата теперешнего короля, Людовика ХVIII. Этот факт также немало повлиял на ее семейную жизнь. Король Нидерландов Вильгельм I, человек весьма крутого нрава, назначил принца де Шиме своим гофмейстером, но не разрешил появляться при дворе его жене. Надо сказать, что немалый вклад в эту неприязнь внесла его невестка, жена наследного принца, великая княжна Анна Павловна, сестра российского императора Александра I. К ней в свое время сватался Наполеон, и окружение юной девушки во главе с маменькой, императрицей Марией Федоровной, приложило все усилия к тому, чтобы воспитать в ней пожизненное отвращение ко всему, связанному с французской революцией.

Придворная знать в Брюсселе также не пожелала допускать в свою среду женщину с таким сложным прошлым. Тереза с болью в сердце наблюдала, как муж с сыновьями отправляется ко двору исполнять свои придворные обязанности, а она вынуждена коротать время дома. С возрастом это стало причиной часто возникавшей у нее депрессии. Ей казалось, что Жозеф-Филипп жалеет о своей женитьбе, и нередко в своих письмах она умоляла его признаться в этом. Единственным спасением оставалась благотворительность, которой Тереза занималась с полной отдачей. Тем не менее, бурное прошлое постоянно напоминало о себе. Известно, что в 1814 году она навестила музей Лувра вместе со своими четырьмя детьми от разных отцов и была буквально вынуждена спасаться бегством от толпы, собравшейся поглазеть на нее. Тереза сама признавала, что «хотя я никогда не была королевой, но некоторое время жила в круговороте недалеком от того, который окружает трон».

Бурная жизнь в молодости и одиннадцать родов не прошли бесследно для бывшей законодательницы моды. Она сильно располнела, часто прихварывала, мучила печень. Лечения на курортах давали лишь незначительное облегчение. Тереза все реже ездила в Париж, который теперь почти ничем не напоминал тот город, в котором она некогда царила. Однако со временем, по мере того, как главные герои великих потрясений уходили в мир иной, французы начали более трезво оглядываться на свое прошлое, и все, связанное с революцией, начало приобретать невиданную популярность. Появились книги, пьесы, воспоминания об этих событиях. Незадолго до смерти Тереза пожелала съездить в Париж и посетить представление пьесы под названием «Робеспьер» в театре «Амбигю». Она попросила сына Эдуара, который к тому времени стал известным доктором, устроить ей этот поход в театр. Тот проявил некоторую несговорчивость, ибо подозревал, что изображение событий прошлого сильно отличается от реальной действительности. Тем не менее, он все-таки уступил просьбе матери и отправился вместе с ней в театр.

Сцена происходила в кабинете Робеспьера, который в своем голубом фраке сидел за столом и что-то писал гусиным пером. Весьма неряшливого вида санкюлот докладывал ему:

— Гражданка Тальен!

Эдуар заметил, что матери стало дурно. С помощью служителей Терезу вынесли из ложи, и сын привел ее в чувство. Придя в себя, бывшая «удивительная» с возмущением промолвила:

— Ты видел сие, Эдуар? Обратил внимание, как отвратительно была одета актриса, что играет меня? Какой ужас!

Реванш потомков

В 1830 году в Нидерландах произошла очередная европейская революция[25], и королевство распались на две части, северную и южную, в результате чего княжество оказалось на территории новообразованного королевства Бельгия. Терезу эти события волновали мало. Бывшая красавица располнела до безобразия, вообще перестала покидать замок и в хорошую погоду предпочитала сидеть на террасе, откуда открывался великолепный вид на окрестности. Она либо писала многочисленные письма родственникам, либо вязала вещички для крошечных внуков. В августе 1830 года Жозеф, ее старший сын от принца де Шиме, женился на молодой вдове, графине де Бригод, урожденной Эмили де Пеллапра (1806–1871), дочери богатого финансиста, составившего себе состояние во времена Империи. Но Наполеон сам признавал Эмили своей внебрачной дочерью, рожденной от короткой интрижки с ее матерью. Наверняка, Тереза чувствовала себя отомщенной. Если бы Наполеон уступил ее домогательствам, ее плодовитое чрево наверняка произвело бы на свет дитя императора. Но, хотя и одним поколением позже, их кровь все равно смешалась.