Мужское обаяние - [8]

— Я приехала повидаться с Фрэнсисом Маллори, — прижав к стеклу будки свой полицейский значок, сообщила она охраннику, дежурившему в гараже.

Сняв телефонную трубку, охранник сказал:

— Я сообщу ему о вашем приезде, мисс Файфилд. — И, нажав на кнопку, открыл ей дверь.

За секунду до того, как Вирджиния ворвалась в его кабинет, Фрэнк едва успел натянуть пиджак, сделав это исключительно ради нее, что лишь ухудшило его и без того дурное настроение.

— Выглядишь ты бодрым, — отметила Вирджиния без всякого вступления, ее глаза скользнули по его пиджаку точно такого же голубого цвета, как ее собственный.

Разница, по мнению Фрэнка, заключалась лишь в том, что, мало что меняя в его облике, цвет этот выгодно оттенял ее голубые глаза.

Приказав себе отвлечься от внешности Вирджинии, он сухо произнес:

— Неужели?

— Прямо как персонаж комедийного фильма, — заверила его Вирджиния. — По правде говоря, Маллори, тебе стоит попробовать себя в кино.

— Я немедленно попрошу Донована стать моим продюсером.

— Да ну? А мне показалось, ты не очень-то горишь желанием.

— Совсем наоборот.

Небывалая жара превратила Лондон в сумасшедший дом, горожане страдали, и Фрэнк не был исключением. А ему как никогда была нужна ясная голова — ведь его отец пропал, по его следу идет полиция, и он, Фрэнк, должен предпринять какие-то шаги. Фрэнк напряженно размышлял, крутя ситуацию то так, то этак, но головоломка ни в какую не хотела сходиться, и это его раздражало ничуть не меньше, а может, даже больше, чем жара. Поэтому весьма некстати пришлось и сообщение о направляющейся к нему Вирджинии. Выслушав доклад дежурившего в гараже охранника, Фрэнк попытался подготовиться к приходу Вирджинии — если к ее приходу он вообще мог подготовиться, — но, когда она впорхнула в его кабинет, он уже чувствовал себя одним из обезумевших от жары преступников.

Фрэнк мило улыбнулся Вирджинии.

— Что ж, мисс Файфилд, не все мы можем похвастать такими безупречными манерами, как у вас, знаете ли.

— Хм, разве мир не стал бы лучше, если бы у всех были столь же совершенные манеры, как у меня? — осведомилась она со слащавой улыбкой.

— Хорошо провела время на побережье? — Фрэнк не дал себе труд встать из-за стола — в такую жару любое телодвижение затруднительно — и кивком указал Вирджинии на стул. — Не хочешь присесть?

— Благодарю, — ответила она, но садиться не стала. — Едва ли мое пребывание там можно назвать отпуском, Маллори.

Ну разумеется, ты там охотилась на моего отца, подумал Фрэнк.

— Что ж, — согласился он, — эта командировка оказалась для тебя не самой продуктивной.

Его брату повезло больше, ибо он нашел доказательства того, что их отец жив. Но Фрэнк решил повременить с этим известием.

Вирджиния воинственно вскинула голову.

— О чем речь?

— Ты не нашла моего отца, — ответил он, испытывая острое желание, чтобы она села. Пока она возвышалась над ним, он испытывал соблазн тоже встать, а поскольку ему было нестерпимо жарко, Фрэнк предпочитал сидеть. — Ты уверена, что не хочешь сесть? — спросил он. — Поверь, я предлагаю это исключительно для собственной пользы. Если я буду и дальше, глядя на тебя, задирать голову, то для меня это закончится растяжением мышц шеи.

Губы Вирджинии дрогнули — она явно хотела улыбнуться, но в последний момент спохватилась. Фрэнк поймал себя на том, что машинально чуть не улыбнулся ей в ответ. Черт!

— Привлеки меня к суду за это.

— Возможно, я так и поступлю. А может быть, сойдемся на мировом соглашении?

— Откуда мне знать, что тебе этого окажется достаточно?

Вирджиния снова попыталась сдержать улыбку, и Фрэнк удивился, обнаружив вдруг, что ему, пожалуй, понравилось бы, как Вирджиния Файфилд улыбается. Но случается ли когда-нибудь такое?

— У тебя тяжелый день? — догадалась она наконец.

— Что-то вроде того, — ответил он, взъерошив пальцами влажные от пота волосы.

Она прищелкнула языком, и мгновение он, как зачарованный, следил за ее ярко красными губами. Даже в адскую жару ее помада оставалась безупречной.

— Бедняжка, — посочувствовала она, скривив губы, — теперь, когда ты сообщил мне об этом, Маллори, я замечаю у тебя новые седые волосы.

— Седина лучше лысины, — парировал он.

— Тут ты прав.

Он вздохнул, пришло время приступить к делу.

— Я слышал, Мэтью от тебя досталось на острове.

Вирджиния уставилась на него, прижав нижнюю губу к верхней, с которой вот-вот была готова упасть капелька пота. Для Фрэнка это служило единственным утешением. Видимо, в смехотворно шикарном пиджаке Вирджинии приходилось ничуть не легче, чем ему.

— Твой брат вмешивался в проводимое мною расследование. Я предупреждала тебя перед отъездом, что если он…

— Он искал нашего отца, — перебил ее Фрэнк. — Кто-то должен был делать это.

— Этим занимаюсь я! А если твой брат что-то и выяснил, он не поделился информацией.

— Информация — улица с двусторонним движением, — выдал Фрэнк свое любимое изречение.

— Я звонила тебе. И сейчас нахожусь в твоем кабинете. Какого еще хорошего отношения ты требуешь? Что тебе удалось выяснить после нашего последнего разговора?

— Ничего, — тихо ответил он, хотя знал, что отец жив. Фрэнку было необходимо побеседовать с ним прежде, чем его найдет полиция. — А тебе?